Анна петровна керн биография. Скандальная жизнь и трагедия анны петровны керн - калейдоскоп

Она вошла в историю как женщина, вдохновившая Пушкина на написание великолепных произведений. Но след свой соблазнительница оставила не только в его душе, пленив множество прочих мужских сердец.

Анна Петровна Полторацкая родилась 22 февраля 1800 года в городе Орел в дворянской семье. Мать – Екатерина Ивановна – дочь орловского губернатора Вульфа, отец – Петр Маркович – надворный советник. Девочка росла в кругу многочисленных знатных и дружных родственников. Благодаря наемным учителям и гувернантке получила хорошее образование.

Как и многие провинциальные барышни имела мало соблазнов и возможностей для развлечений. Робкие попытки флирта и кокетства строго пресекались родителями (лет в 13 девочка даже лишилась своей длинной косы – мать отрезала дочери волосы, дабы нечем было соблазнять мужской пол). А вот времени и предпосылок для наивных девичьих мечтаний оказалось предостаточно. Каково же было разочарование шестнадцатилетней Анны, когда однажды Полторацкий сговорился о браке дочери с Ермолаем Керном. 52-летний генерал был завидной партией для любой местной девицы на выданье. Однако девушка покорилась воле отца лишь из страха, который испытывала к родителю все свое детство.

С 8 января 1817 года Анна Полторацкая стала носить фамилию Керн. Муж ей достался деспотичный, грубый и недалекий. Он не смог добиться не только любви, но даже уважения молодой жены. Анна тихо ненавидела его и презирала. К рожденным от постылого генерала дочерям она относилась холодно. А собственная жизнь с вечными переездами вслед за военным супругом казалась ей тусклой и безрадостной.

Анна Керн и Александр Пушкин

Существование молодой женщины скрашивали лишь нечастые поездки к родственникам и друзьям, где устраивались званые вечера с играми и танцами. Ими она наслаждалась с упоением, купаясь во всеобщей любви и восхищении. На одном из таких ужинов в 1819 году и произошло с Александром Пушкиным. Керн сначала даже не заметила малопривлекательного поэта среди более именитых гостей. Но вот Александр Сергеевич сразу заприметил эту милую кокетку, одновременно стеснительную и скромную, и постарался всеми силами привлечь внимание Анны. Чем вызвал некоторое раздражение у благовоспитанной красавицы – уж больно неуместно-вызывающими показались ей реплики поэта.

Следующая их встреча состоялась в 1825 году в усадьбе Тригорское. К этому времени Керн оценила по достоинству талант Пушкина, став поклонницей его творчества, потому отнеслась к поэту более благосклонно, чем в первый раз. С возрастом и пережитыми ударами судьбы изменилась и сама Анна. Молодая женщина уже не была столь робка, как раньше. Обольстительная, уверенная в себе, освоившая в совершенстве. И лишь некоторая застенчивость, проскальзывавшая время от времени, добавляла Анне особое очарование. Пушкин воспылал страстью, отобразив весь вихрь своих переживаний в известных стихах «Я помню чудное мгновенье» (позже он посвятил ей еще немало восхитительных строк), что, разумеется, польстило Керн, но взаимных чувств не породило. Перед отъездом из имения красавица милостиво разрешила поэту писать ей письма.

Следующие два года между Пушкиным и Анной Керн велась занимательная переписка, в которой Александр Сергеевич признавался в безумной любви к Керн. В изысканных выражениях он обожествлял свою музу и наделял немыслимыми достоинствами. А то вдруг в очередном приступе ревности начинал бесноваться и бранить, обращаясь к ней почти оскорбительно. Его уверенность в благосклонности Анны к своему кузену и приятелю поэта — Вульфу (который, кстати, сохранил пламенные чувства к этой женщине на всю жизнь) доводила Пушкина до бешенства. Ни одной прежней или последующей даме Александр не писал ничего подобного.

В 1827 году Керн окончательно рассталась с супругом. Нелюбимый муж вызывал к себе уже не просто отвращение, но и ненависть: то он пытался свести собственную жену с племянником, то лишал ее содержания, то люто ревновал … Однако за свою независимость Анна заплатила собственной репутацией, отныне став в глазах общества «падшей».

Тот же Пушкин, не видя перед собой объект обожания, но при этом, регулярно получая новости о невероятной популярности Анны у других мужчин (в числе ее поклонников был даже брат Александра — Лев), все более разочаровывался в ней. А когда встретился с возлюбленной в Петербурге, и Керн, опьянев от обретенной, наконец, свободы, отдалась ему, резко охладел к красавице.

Как бы то ни было, но о Пушкине можно говорить бесконечно. Это как раз таки тот малый, который везде успел «наследить». Но в этот раз нам предстоит разобрать тему «Анна Керн и Пушкин: история любви». Эти отношения могли бы остаться для всех незамеченными, если бы не эмоционально нежное стихотворение «Я помню чудное мгновение», посвященное Анне Петровне Керн и написанное поэтом в 1825 году в Михайловском во время его ссылки. Когда и как встретились Пушкин и Керн? История любви, однако, у них получилась довольно загадочной и странной. Их первая мимолетная встреча произошла в салоне Олениных в 1819 году в Петербурге. Однако обо всем по порядку.

Анна Керн и Пушкин: история любви

Анна являлась родственницей обитателей Тригорского, семьи Осиповых-Вульф, которые были соседями Пушкина по Михайловскому - родовому имению поэта. Однажды в переписке со своей кузиной она сообщает, что является большой поклонницей поэзии Пушкина. Эти слова доходят до поэта, он заинтригован и в своем письме поэту А. Г. Родзянко расспрашивает про Керн, имение которой находилось у него по соседству, да и к тому же Анна была его очень близкой подругой. Родзянко в игривой форме написал ответ Пушкину, в эту шутливую дружескую переписку включилась и Анна, она дописала в письме несколько ироничных слов. Пушкин был увлечен таким поворотом и отписал ей несколько комплиментов, сохраняя при этом фривольно-игривый тон. Все свои мысли по этому поводу он высказал в своем стихотворении «К Родзянке».

Керн была замужем, и Пушкин хорошо знал ее не очень счастливое семейное положение. Надо отметить, что для Керн Пушкин не был роковой страстью, как, впрочем, и она для него.

Анна Керн: семья

В девичестве Анна Полторацкая была светловолосой красавицей с васильковыми глазами. В 17 лет ее отдали замуж по расчету за 52-летнего генерала, участника войны с Наполеоном. Анне пришлось подчиниться воле отца, но супруга своего она не то что не любила, а в душе даже ненавидела, об этом она писала в своем дневнике. В браке у них родились две дочери, сам царь Александр I изъявил желание быть крестным отцом одной из них.

Керн. Пушкин

Анна - бесспорная красавица, привлекавшая к себе внимание многих бравых офицеров, часто гостивших в их доме. Как женщина она была очень веселой и обаятельной в общении, что сокрушительно на них действовало.

Когда впервые Анна Керн и Пушкин встретились у ее тетки Олениной, молодая генеральша уже тогда стала заводить случайные романы и мимолетные связи. Поэт не произвел на нее никакого впечатления, а в некоторых моментах показался грубым и беспардонным. Анна приглянулась ему сразу, и он привлекал ее внимание льстивыми возгласами, чем-то вроде: «Можно ли быть такой хорошенькой?!»

Встреча в Михайловском

Анна Петровна Керн и Пушкин опять повстречались, когда Александра Сергеевича отправили в ссылку в родное имение Михайловское. Это было самое скучное и одинокое для него время, после шумной Одессы он был раздосадован и морально раздавлен. «Поэзия спасла меня, я воскрес душой», - напишет он впоследствии. Именно в это время как нельзя более кстати в один из июльских дней 1825 года в Тригорское приехала погостить к своим родственникам Керн. Пушкин этому был несказанно рад, она стала для него на некоторое время лучом света. К тому времени Анна уже была большой поклонницей поэта, она жаждала с ним встречи и снова поразила его своей красотой. Поэт был обольщен ею, особенно после душевно спетого ею популярного в то время романса «Ночь весенняя дышала».

Стихотворение для Анны

Анна Керн в жизни Пушкина на какой-то миг стала мимолетной музой, вдохновением, нахлынувшим на него неожиданным образом. Под впечатлением он незамедлительно берет перо и посвящает ей свое стихотворение «Я помню чудное мгновенье».

Из воспоминаний самой Керн следует, что вечером июльского дня 1825 года, после ужина в Тригорском, все решили посетить Михайловское. Два экипажа отправились в путь. В одном из них ехала П. А. Осипова с сыном Алексеем Вульфом, в другом А. Н. Вульф, ее кузина Анна Керн и Пушкин. Поэт был, как никогда, любезен и учтив.

Это был прощальный вечер, на следующий день Керн должна была уехать в Ригу. Утром Пушкин пришел попрощаться, принес ей экземпляр одной из глав Онегина. И среди необрезанных листков она нашла стихотворение, посвященное ей, прочла и потом хотела было положить в шкатулку свой поэтический подарок, как Пушкин судорожно его выхватил и долго не хотел отдавать. Этого поведения поэта Анна так и не поняла.

Бесспорно, эта женщина подарила ему минуты счастья, а возможно, и вернула к жизни.

Отношения

Очень важно в этом вопросе отметить, что и сам Пушкин не считал испытанное им чувство к Керн влюбленностью. Может быть, так он одаривал женщин за их нежную ласку и привязанность. В письме Анне Николаевне Вульф он писал, что стихов о любви он пишет много, но любви у него к Анне нет, иначе он стал бы сильно ревновать ее к Алексею Вульфу, который пользовался ее благосклонностью.

Б. Томашевский отметит, что, безусловно, интригующая вспышка чувств между ними была, она и послужила толчком к написанию стихотворного шедевра. Может быть, и сам Пушкин, отдавая его в руки Керн, вдруг задумался над тем, что оно может вызвать ложное толкование, и поэтому воспротивился своему порыву. Но было уже поздно. Наверняка в эти минуты вне себя от счастья была Анна Керн. Пушкинская начальная строчка «Я помню чудное мгновенье» осталась выбитой на ее надгробии. Это стихотворение в действительности сделало из нее живую легенду.

Связь

Анна Петровна Керн и Пушкин расстались, однако доподлинно не известны их дальнейшие отношения. Она уехала с дочерьми в Ригу и шутливо разрешила поэту писать ей письма. И он их писал ей, они сохранились и до наших дней, правда, на французском языке. Никаких намеков на глубокие чувства в них не прослеживалось. Наоборот, они ироничны и насмешливы, но весьма дружественны. Поэт уже не пишет, что она «гений чистой красоты» (отношения перешли в другую фазу), а называет ее «нашей вавилонской блудницей Анной Петровной».

Пути судеб

Анна Керн и Пушкин в следующий раз увидятся уже через два года, в 1827 году, когда она оставит мужа и переедет в Петербург, чем вызовет пересуды в высшем обществе.

Керн вместе с сестрой и отцом после переезда в Петербург будет жить именно в том доме, где впервые встретилась с Пушкиным в 1819 году.

Этот день она полностью проведет в компании Пушкина и его отца. Анна не находила слов восхищения и радости от встречи с ним. Это была, скорее всего, не любовь, а большая человеческая привязанность и страсть. В письме Соболевскому Пушкин открыто напишет, что на днях он переспал с Керн.

В декабре 1828 года Пушкин повстречает свою драгоценную Натали Гончарову, проживет с ней 6 лет в браке, она родит ему четверых детей. В 1837 году Пушкина убьют на дуэли.

Свобода

Анна Керн окончательно освободится от уз брака, когда ее муж скончается в 1841 году. Она влюбится в курсанта Александра Маркова-Виноградского, который к тому же будет ее троюродным братом. С ним она будет вести тихую семейную жизнь, хотя он и младше ее на 20 лет.

Анна будет показывать письма и стихотворение Пушкина как реликвию Ивану Тургеневу, но нищенское положение вынудит ее продать их по пять рублей за штуку.

Одна за другой умрут ее дочери. Она переживет Пушкина на 42 года и сохранит в своих мемуарах живой образ поэта, который, как она считала, по-настоящему никого никогда и не любил.

В действительности так и непонятно, кем была Анна Керн в жизни Пушкина. История взаимоотношений этих двух людей, между которыми пролетела искра, подарила миру одно из самых красивых, самых изящных и проникновенных стихотворений, посвященных красивой женщине, которые только были в русской поэзии.

Итог

После смерти матери Пушкина и гибели самого поэта Керн не прерывала близкие отношения с его семьей. Отец поэта, Сергей Львович Пушкин, ощущавший острое одиночество после смерти жены, писал Анне Петровне трепетные сердечные письма и даже хотел прожить с ней «последние печальные годы».

Она же скончалась в Москве через полгода после смерти мужа - в 1879 году. С ним она прожила добрых 40 лет и никогда не подчеркивала его несостоятельность.

Похоронена Анна в селе Прутня рядом с городом Торжок Тверской губернии. Их сын Александр после смерти родителей совершил суицид.

Брат тоже посвятил ей стих, который она по памяти прочитала Пушкину при встрече в 1827 году. Он начинался со слов: «Как можно не сойти с ума».

На этом рассмотрение темы «Пушкин и Керн: история любви» можно закончить. Как уже стало понятно, Керн пленила всех мужчин семьи Пушкиных, они каким-то невероятным образом поддались ее очарованию.

Второй раз Анна Петровна явилась Пушкину спустя шесть лет. Это было в Тригорском – имении, находившимся по соседству с Михайловским, где Пушкин отбывал свою ссылку.

Пушкин, не шутя, страдал на брегах Сороти от тоски и одиночества. После шумной, веселой Одессы он оказался «в глуши, во мраке заточенья», в небольшом деревенском доме, который из-за скудости средств не мог даже позволить себе как следует протопить. Унылые вечера, которые он коротал с доброй старой няней, книги, одинокие прогулки – вот как он жил в то время. Неудивительно, что поэт очень любил ездить к Вульфам в Тригорское. Хозяйка имения добрая Прасковья Александровна Осипова-Вульф, ее дочки Евпраксия и Анна, падчерица Александра, сын Алексей были неизменно рады Александру Сергеевичу, и он тоже был рад приезжать, чтобы поволочиться за тригорскими барышнями и весело провести время.

А в июне 1825 года к своей тетушке Прасковье Александровне нагрянула Анна Петровна Керн. И Пушкин влюбляется снова. Здесь общество было не такое блестящее, как Петербурге, да и Пушкин в ту пору был уже очень известен. Анна Петровна любила и знала его стихи. Немудрено, что на сей раз она выслушивала комплименты гораздо благосклоннее. Но он уже и не болтал такого вздора, как в их первую встречу.

Александр Сергеевич влюбился и вел себя как настоящий влюбленный поэт. Он ревнует и страдает оттого, что Керн делает знаки внимания Алексею Вульфу. Он хранит на столе камень, о которой она будто бы споткнулась во время прогулки. Наконец, однажды он подносит ей первую главу «Евгения Онегина», где между страниц лежит листок со стихотворением «Я помню чудное мгновенье». Она читает, находит стихотворение прекрасным, но Пушкин вдруг, словно мальчишка, отбирает у нее листок и соглашается вернуть лишь после долгих уговоров.

То лето кончилось быстро. Анна должна была уехать к нелюбимому мужу.

Керн Анна Петровна

Анна Петровна Керн (1800–1879) - дочь орловского помещика П. М. Полторацкого, жена (с 1817) бригадного генерала Е. Ф. Керна, а после его смерти - А. П. Маркова-Виноградского.

Ее мать, Екатерина Ивановна Вульф - сестра первого мужа П. А. Осиповой. В возрасте трех лет ее привезли из Орла в село Бернов Тверской губернии к деду И. П. Вульфу, где она воспитывалась до 12 лет вместе с двоюродной сестрой А. Н. Вульф. Затем ее увезли в Лубны Полтавской губернии, где ее отец стал предводителем уездного дворянства. Замуж Анну выдали 17-летней за 52-летнего генерала, грубого, малообразованного солдафона, во многом напоминавшего грибоедовского Скалозуба. Естественно, такая семейная жизнь превратилась для молодой женщины в каторгу. С Пушкиным она познакомилась 19-летней замужней женщиной в доме своих родственников Олениных. Пушкин сразу же обратил внимание на эту «хорошенькую женщину». Керн вспоминала: «Когда я уезжала, и брат [А. А. Полторацкий - двоюродный брат] сел со мной в экипаж, Пушкин стоял на крыльце и провожал меня глазами».

В 1819–1820 годах ей приходилось вести кочевую жизнь жены военного, переезжая из гарнизона в гарнизон. Замечая на себе восторженные взгляды офицеров, Анна Керн начала заводить романы на стороне. Так в Лубне у нее завязалась любовная связь с егерским офицером, а затем в 1824 году - с полтавским помещиком А. Г. Родзянко, поэтом и приятелем Пушкина. В письме от 8 декабря 1824 года Пушкин писал Родзянко из Михайловского: «…Объясни мне, милый, что такое А. П. Керн, которая написала много нежностей обо мне своей кузине? Говорят, она премиленькая вещь…»

Вторая встреча Пушкина с Анной Керн состоялась в 1825 году в Тригорском, куда она приехала в гости к родственнице, П. А. Осиповой. Керн вспоминала: «…Он [Пушкин] был очень неровен в обращении, - то шумно весел, то грустен, то робок, то нескончаемо любезен, то томительно скучен, и нельзя было угадать, в каком он будет расположении духа через минуту…» С этого момента на протяжении месяца они встречались почти ежедневно. Удивительно, но за этот месяц из образа доступной любому мужчине «вавилонской блудницы», как называл Керн Пушкин, она превратилась для него «в гений чистой красоты», воспетый им в стихотворении «Я помню чудное мгновенье…», которое он подарил Анне Петровне 19 июля 1825 года. Видя, что их взаимное увлечение зашло довольно далеко, П. А. Осипова насильно увезла Анну Керн к мужу в Ригу, где тот был комендантом.

В июле - сентябре Пушкин и Керн много переписывались. Поэт писал ей: «Ваш приезд в Тригорское оставил во мне впечатление более глубокое и мучительное, чем то, которое некогда произвела на меня встреча наша у Олениных… Прощайте, божественная; я бешусь и я у ваших ног… Перечитываю ваше письмо вдоль и поперек и говорю: (милая! прелесть)… я люблю вас гораздо больше, чем вам кажется… я отдал бы всю свою жизнь за миг действительности. Прощайте… Если ваш супруг очень вам надоел, бросьте его… и приезжайте… куда? в Тригорское? вовсе нет, в Михайловское!»

В октябре 1825 года Керн снова приехала в Тригорское, но на этот раз вместе с мужем. Позже она вспоминала, что Пушкин сразу же «очень не поладил с мужем». Он писал Анне Петровне: «…Г-н Керн, человек степенный, благоразумный и т. д. У него только один недостаток - он ваш муж. Как можно быть вашим мужем? я не могу представить себе этого так же, как не могу представить себе рая… Умоляю вас, божественная, снизойдите к моей слабости, пишите ко мне, любите меня, и я тогда постараюсь быть милым. Прощайте, дайте ручку». Это письмо второе из известных нам писем Пушкина к Анне Керн, хотя по порядку оно было третьим, предыдущее, написанное в период с 1 по 14 августа, по ошибке попало к П. А. Осиповой, и она, прочитав его, тут же уничтожила.

После возвращения Анны Петровны с мужем в Ригу она порвала отношения с ним навсегда и уехала в Петербург, где очень подружилась с родными поэта, с его другом Антоном Дельвигом, живущим с женой Софьей, и даже сняла квартиру в одном с ними доме. Дельвиг в своих письмах не называл ее иначе, как «моя вторая жена». Периодически в это семейство вливались еще и Алексей Вульф вместе с младшей сестрой Анны - Елизаветой Петровной Полторацкой. Елизавета была на два года младше Анны. «Высокого роста, с прекрасной грудью, руками и ножками и с хорошеньким личиком: одним словом, она слыла красавицей», - писал о ней Вульф, бывшей с Елизаветой в близких отношениях. Здесь же регулярно бывал и Пушкин.

Поэт писал в это время П. А. Осиповой об Анне Керн: «У нее гибкий ум, она понимает все, она застенчива в приемах, смела в поступках, но чрезвычайно как привлекательна».

Керн, не прерывавшая многолетнюю связь с А. Н. Вульфом, была близка с будущим мужем Евпраксии Вульф бароном Вревским, лицейским приятелем поэта Илличевским, другим его приятелем - Соболевским и др. Естественно, что первоначальная большая любовь и романтическое чувство к ней Пушкина уступили место дружбе и необременительной любовной связи. Они по-прежнему продолжали встречаться и часто вели очень продолжительные беседы. В лице Анны Керн Пушкин нашел родственную душу. С ней он обсуждал самые интимные подробности своей личной жизни, в частности, собираясь жениться на Анне Олениной, высмеял предполагаемую невесту перед ее же двоюродной сестрой, что, возможно, и послужило одной из причин отказа Олениных.

Ермолай Керн пытался вернуть Анну Петровну к «супружеским обязанностям», решительно отказав ей в деньгах. Он публично заявлял, что жена «бросила его, разорив долгами, предалась блудной жизни, увлеклась совершенно преступными страстями своими». Попав в тяжелое материальное положение, А. П. Керн пыталась заработать деньги своими переводами иностранных авторов, но не очень удачно, о чем в 1835 году Пушкин писал жене: «…Дура вздумала переводить Занда».

В 1837 году Керна уволили в отставку, а в 1841 он умер. Получив за него приличную пенсию, Анна Петровна отказалась от нее, выйдя замуж за своего родственника 20-летнего Александра Маркова-Виноградского, к тому времени только что закончившего кадетский корпус. Она была счастлива в браке, хотя жила очень бедно. Письма Пушкина Анна Петровна из-за нужды продавала по 5 руб. за штуку.

Керн написала очень теплые воспоминания о поэте, которые затем многократно переиздавались. По просьбе Анны Петровны на ее надгробии были выбиты слова признания в любви к ней любимого поэта: «Я помню чудное мгновенье…»

Анна Петровна Керн (миниатюра).

Возможно, портрет просто неудачен: Тургенев после встречи с шестидесятичетырехлетней А.П.Керн в письме к Полине Виардо пишет: "В молодости, должно быть, она была очень хороша собой."

В 17 лет, покорившись воле родителей, Анна Петровна вышла замуж за пятидесятидвухлетнего генерала Керна, и родила от него троих дочерей... (И что? совсем не старичок по теперешним понятиям... троих детей в этом возрасте!.. молодец! Правда солдафон недалекий... так и в наше время их хватает. Ну не повезло девочке...)

В 1819 году в Петербурге в доме своей тетки Е.М.Олениной она слушала И.А.Крылова и впервые встретилась с Пушкиным, и, как пишет в своих воспоминаниях: "... не заметила его. В чаду... очарования Крыловым мудрено было видеть кого бы то ни было, кроме виновника торжества".

Он еще не стал тем Пушкиным, которым восхищалась Россия, и, возможно, поэтому некрасивый курчавый юноша не произвел на нее никакого впечатления.

Когда она уезжала, "...Пушкин стоял на крыльце и провожал меня глазами", пишет Керн в воспоминаниях.

Позднее двоюродная сестра писала ей:" Ты произвела сильное впечатление на Пушкина.., он всюду говорит: "Она была ослепительна"."

Ей было девятнадцать лет, Пушкину двадцать.

Прошло шесть лет, и на всю Россию прогремели "южные поэмы" Пушкина, сосланного в ссылку в село Михайловское.

И она уже им восхищена... Вот она, волшебная сила искусства. Некрасивый кучерявый юноша превратился в желанного кумира. Как она пишет, "я страстно хотела увидеть его".

Она едет к тетке в Тригорское, которое находилось вблизи Михайловского, чтобы встретиться с ПЕРВЫМ русским поэтом (ну как современные фанатки - захотела, и рванула из тьмутаракани на концерт поп-звезды в областной центр; за кулисы за стольник пробралась... но добилась... увидела!., а может и еще чего добилась...), и гостит там с середины июня по 19 июля 1825 года (нормально, больше месяца без мужа, без троих дочерей, - оторвалась по полной программе!) вместе со своей двоюродной сестрой П.А.Вульф-Осиповой и двумя ее дочерьми, одна из которых, Анна Николаевна, увлеклась Пушкиным и сохранила глубокое безответное чувство на всю жизнь.

Гений поэта, похоже, оказывал на женщин огромное влияние; впрочем, женщинам в любые времена нравились мужчины талантливые, известные и сильные духом и телом.

Весь месяц, который Керн провела у тетки, Пушкин почти ежедневно появлялся в Тригорском, читал ей свои стихи, слушал, как она пела. За день до отъезда Керн вместе с теткой и сестрой побывала в гостях у Пушкина в Михайловском, где они вдвоем ночью долго бродили по запущенному саду, но, как утверждает Керн в своих воспоминаниях, подробностей разговора она не запомнила.

Странно... впрочем, может и не до разговоров было...

На другой день, прощаясь, Пушкин подарил ей экземпляр первой главы Евгения Онегина, между листов которого она нашла сложенный вчетверо лист бумаги со стихами "Я помню чудное мгновенье..."

Пять писем, написанные им вслед Анне Петровне Керн, и бережно сохраненные ею, слегка приоткрывают тайну их взаимоотношений. К сожалению, письма Керн к Пушкину не сохранились, что делает картину неполной.

Вот несколько цитат: "Ваш приезд в Тригорское оставил во мне впечатление более глубокое и мучительное, чем то, которое произвела наша встреча у Олениных." "... я бешусь, и я у ваших ног." "...умираю с тоски и могу думать только о вас."

Неизвестно, что отвечала ему Керн, но в следующем письме он пишет: "Вы уверяете, что я не знаю вашего характера. А какое мне до него дело? очень он мне нужен - разве у хорошеньких женщин должен быть характер? главное - это глаза, зубы, ручки и ножки... Как поживает ваш супруг? Надеюсь, у него был основательный припадок подагры через день после вашего приезда? Если бы вы знали, какое отвращение... испытываю я к этому человеку! ...Умоляю вас, божественная, пишите мне, любите меня..."

В следующем письме: "... я люблю вас больше, чем вам кажется... Вы приедете? - не правда ли? - а до тех пор не решайте ничего касательно вашего мужа. Наконец, будьте уверены, что я не из тех, кто никогда не посоветует решительных мер - иногда это неизбежно, но раньше надо хорошенько подумать и не создавать скандала без надобности. Сейчас ночь, и ваш образ встает передо мной, такой печальный и сладострастный: мне чудится, что я вижу... ваши полуоткрытые уста... мне чудится, что я у ваших ног, сжимаю их, ощущаю ваши колени, - я отдал бы всю свою жизнь за миг действительности".

В предпоследнем письме: "Если ваш супруг очень вам надоел, бросьте его... Вы оставляете там все семейство и приезжаете... в Михайловское! Вы представляете, как я был бы счастлив? Вы скажете: "А огласка, а скандал?" Черт возьми! Когда бросают мужа, это уже полный скандал, дальнейшее ничего не значит или значит очень мало. Согласитесь, что проект мой романтичен! А когда Керн умрет - вы будете свободны, как воздух... Ну, что вы на это скажете?" (Кстати, Е.Ф.Керн умрет только через 16 лет в 1841 году в возрасте 76 лет - крепкий был старичок.)

И в последнем, пятом письме: " Всерьез ли вы говорите, будто одобряете мой проект? ... у меня голова закружилась от радости. Говорите мне о любви: вот чего я жду. Надежда увидеть вас еще юною и прекрасною - единственное, что мне дорого."

Наверное, нельзя проводить прямых параллелей между письмами Пушкина и тем, что в начале 1826 года Анна Петровна Керн оставляет мужа-генерала и уезжает в Петербург с дочерьми, отцом и сестрой, потому что еще в возрасте 20 лет (она родилась 11 февраля 1800 года) она пишет в своем дневнике: "...судьба моя связана с человеком, любить которого я не в силах и которого... почти ненавижу. Я бы убежала... только бы избавиться от этого несчастья - разделять судьбу с таким грубым неотесанным человеком."

Через несколько дней после того, как Пушкин в Тригорском подарил Керн листок со стихами, он закончил письмо к одному из друзей такими словами: "Чувствую, что духовные силы мои достигли полного развития, я могу творить". А что, если не любовь, заставляет человека творить? Хотя многие пушкинисты полагают, что его увлечение не было особенно глубоким. И ход их невысказанных мыслей можно понять: в глухомань, в ссылку к Поэту приехала восторженная женщина, а поэт был просто мужчиной, который был поэтом...

22 мая 1827 года Пушкин после освобождения из ссылки вернулся в Петерберг, где в доме его родителей, как пишет А.П.Керн "я бывала почти всякий день". Сам он жил в трактире у Демута на Мойке (одна из лучших петербургских гостиниц) и "иногда заходил к нам, отправляясь к своим родителям."

Вскоре отец и сестра уехали, и А.П.Керн стала снимать маленькую квартирку в доме, где жил друг Пушкина поэт барон Дельвиг со своей женой. По этому поводу Керн вспоминает, что "однажды, представляя одному семейству свою жену, Дельвиг пошутил: "Это моя жена", и потом, указывая на меня: " А это вторая"."

"Пушкин... часто входил ко мне в комнату, повторяя последний написанный им стих...", "...посещая меня, он рассказывал о беседах с друзьями.., " "...хотел было провести у меня несколько часов, но мне нужно было ехать к графине Ивелевич..." - обтекаемо вспоминает Анна Петровна их отношения в этот период.

Вересаев пишет, что только в Москве Пушкин, когда былая страсть поугасла, узнал Керн как женщину, хотя некоторые авторы пишут, что впервые это произошло в Михайловском. Пушкин тут же в письме похвастался своему приятелю Соболевскому, не стесняясь в выражениях и пользуясь к тому же лексиконом извозчиков (извините за неблагообразную цитату - но что есть, то есть): "Ты ничего не пишешь мне о 2100 руб., мною тебе должных, а пишешь мне о m -me Kern, которую с помощью Божьей я на днях выеб".

Как у всех поэтов, так и у Пушкина, влюбленность прошла быстро. Чуть позже Пушкин напишет Вульфу с легкой издевкой: "Что делает Вавилонская блудница Анна Петровна?" - имея в виду ИХ (Керн и Вульфа)отношения. А еще через десять лет в письме к жене Пушкин назовет Анну Керн дурой и пошлет к черту.

Отчего же столь грубо? Вересаев объясняет это так: "Был какой-нибудь один короткий миг, когда пикантная, легко доступная многим (но не влюбленному поэту (авт)) барынька вдруг была воспринята душою поэта как гений чистой красоты, - и поэт художественно оправдан".

Получившая хорошее домашнее образование, обладающая самостоятельным мышлением, увлеченная литературой, она всегда тянулась к людям умным, душевным, талантливым, и никогда ни раньше, ни потом она не жила такой богатой духовной жизнью, как в это время. Среди ее друзей была вся семья Пушкиных, семья Дельвигов, Вяземский, Крылов, Жуковский, Мицкевич, Глинка, Баратынский. Уже в старости, когда ей было почти шестьдесят, впечатления от общения с ними она отразит в воспоминаниях, которые носят столь пуританский характер, что Пушкин и его окружение выглядят законченной бронзовой композицией, где Глинка "добрый и любезный человек", "милый музыкант" с "приятнейшим характером", Мицкевич "постоянно любезен и приятен", а барон Дельвиг "любезен, добр и приятен".

Лишь иногда она описывает живые реальные лица, где Пушкин, "...опрометчив и самонадеян... не всегда... благоразумен, а иногда даже и не умен", и что "... кружок даровитых писателей и друзей, группировавшихся около Пушкина, носил на себе характер беспечного, любящего пображничать русского барина... с желанием умно и шумно повеселиться, а подчас и покутить."

За эти слова ее часто обвиняют в необъективности, но, наверное, зря. Истинный талант не нуден и не скучен, творит, как дышит, легко и незаметно для окружающих, и не возносит себя на пьедестал при жизни, а жизнью этой наслаждается.

С немалой долей юмора она вспоминает, что "Баратынский никогда не ставил знаков препинания, кроме запятой, а Дельвиг рассказывал, что Баратынский будто бы спрашивал у него: "Что называешь ты родительным падежом?"

Из воспоминаний невозможно определить степень ее близости с Пушкиным в данный период, но предполагать, что у Пушкина было особое отношение к А.П.Керн, некорректно, потому что в 1828 году, как пишут исследователи, он уже был увлечен Анной Алексеевной Олениной и даже просил ее руки.

Кстати, Пушкин, как замечает сама Керн, "был невысокого мнения о женщинах, его очаровывало в них остроумие, блеск и внешняя красота", а не добродетель. Однажды, говоря о женщине, которая его страстно любила (по-видимому, речь шла об Анне Николаевне Вульф), он сказал: "...нет ничего безвкуснее долготерпения и самоотверженности".

Некоторые биографы, анализируя ее (Керн) девический "Дневник для отдохновения", писанный ею в 20 лет, утверждают, что в нем содержатся свидетельства какой-то особой ее склонности с ранних лет к кокетству и флирту, развившейся впоследствии, но не все с этим соглашаются.

Что в нем? Описания балов ("...сейчас четыре часа пополудни, а я только что встала с постели, так устала от бала"), чай и танцы у губернатора, описание увлечения каким-то "достойным предметом, что завладел" ее душой. Она пишет: "...признаюсь, что первый раз люблю я взаправду, и все другие мужчины мне безразличны". "Любить - тужить, но не любить - не жить. Итак, я хочу терзаться, тужить и жить, покуда богу будет угодно переселить в вечность". (Кстати, когда ей было семьдесят лет, она писала, что во времена ее молодости у молодежи "не было того легкомыслия.., той распущенности, какая бросается в глаза теперь..."). О каком "достойном предмете" идет речь, неизвестно, но известно, что генерал Керн отчитывает ее за то, что "меня-де видели, я-де стояла за углом с одним офицером", "в карете он (Керн) принялся орать, как зарезанный, что...никто на свете не убедит его, что я остаюсь дома ради ребенка, он знает настоящую причину, и ежели я не поеду (на бал), то он тоже останется".

Отвращение к мужу у нее столь велико, что она пишет:"... даже моя дочка не так дорога мне..., будь это дитя от..., оно бы мне дороже было собственной жизни".А некоторые странные эпизоды, связанные с причудами престарелого мужа-генерала достойны страниц современного скандального желтого издания.

В доме генерала поселяется его племянник, который на год моложе Анны Петровны, и в ее записях, означенных в дневнике "В 10 часов вечера, после ужина" буквально следующее: "Сейчас была у П. Керна (племянника генерала) в его комнате. Не знаю для чего, но муж во что бы то ни стало хочет, чтобы я ходила туда, когда тот ложится спать. Чаще я от этого уклоняюсь, но иной раз он тащит меня туда чуть ли не силой. А этот молодой человек... не отличается ни робостью, ни скромностью... ведет себя, как второй Нарцисс, и воображает, что нужно быть по меньшей мере изо льда, чтобы не влюбиться в него, узрев в столь приятной позе. Муж заставил меня сесть подле его постели.., все спрашивал меня, не правда ли, какое у его племянника красивое лицо. Признаюсь, я просто теряюсь и придумать не могу, что все значит и как понять такое странное поведение."

В тридцатых годах в судьбе Анны Петровны Керн происходят события, которые в корне меняют ее петербургский образ жизни. 18 февраля 1831 года состоялось бракосочетание Пушкина с блистательной Натальей Николаевной Гончаровой, с той, "которую любил два года..." - как писал он в наброске автобиографической повести "Участь моя решена. Я женюсь.", то есть с 1829 года его сердце принадлежало Наталье Николаевне.

Вскоре, в том же 1831 году, умирает Дельвиг. Со смертью Дельвига и женитьбой Пушкина оборвалась связь А.П.Керн с этим кругом близких и дорогих ей людей.

Последующие годы принесли А.П.Керн много горя. Она похоронила мать, муж требовал ее возвращения, она пробовала заняться переводами, чтобы иметь "средства к существованию", но не хватило опыта и умения, и из этого ничего не вышло.

Известны несколько резких и насмешливых слов Пушкина по поводу ее переводов, но пушкинисты отмечают, что неизменным остается его дружеское к ней отношение. Пушкин даже помогал ей в хлопотах по выкупу родового имения, которые, к сожалению, не увенчались успехом.

А первого февраля 1837 года она "плакала и молилась" в полумраке Конюшенной церкви, где отпевали Пушкина.

Но жизнь продолжалась. В нее, по-прежнему привлекательную в свои 37 лет, без памяти влюбляется троюродный брат, воспитанник кадетского корпуса, А.В.Марков-Виноградский, по возрасту много ее моложе, и она отвечает взаимностью. Он приносит ей в жертву все: карьеру, материальную обеспеченность, расположение родных. В 1839 году у них рождается сын (это уже четвертый ребенок Анны Керн), которого называют Александром.

В 1841 году умирает генерал Керн, а в 1842 году Анна Петровна официально оформляет брак с А.В.Марковым-Виноградским и принимает его фамилию.

Она отказывается от звания "превосходительства", от солидной пенсии, назначенной ей за генерала Керна, от поддержки отца. Это был еще один смелый шаг в ее жизни, на который решилась бы далеко не каждая женщина ее круга.

Они прожили вместе почти сорок лет. Материальная необеспеченность, доходившая временами до крайней нужды, всевозможные житейские невзгоды неотступно преследовали их. Однако никакие трудности не смогли нарушить союза этих двух людей; они, по их собственному выражению, "выработали себе счастье".

В 1851 году Анна Петровна писала: "Бедность имеет свои радости, и нам всегда хорошо, потому что в нас много любви. Может быть, при лучших обстоятельствах мы были бы менее счастливы. Мы, отчаявшись приобрести материальное довольство, гоняемся за наслаждениями души и ловим каждую улыбку окружающего мира, чтоб обогатить себя счастьем духовным. Богачи никогда не бывают поэтами... Поэзия - богатство бедности..."

После смерти Пушкина Анна Петровна ревностно хранила все, что хоть в какой-то степени было связано с памятью о поэте - от его стихов и писем к ней до маленькой подножной скамеечки, на которой ему случалось сидеть в ее доме.

И чем дальше уходило в прошлое время их знакомства, тем сильнее чувствовала Анна Петровна, как щедро была она одарена судьбой, которая свела ее на жизненном пути с Пушкиным. И когда к ней обратились с предложением рассказать о ее встречах с поэтом, она сделала это охотно и быстро. В это время ей было около шестидесяти лет: что ж, это только как нельзя верно соответствует пушкинским строкам "...все мгновенно, все пройдет, что пройдет - то будет мило".

Позднее П.В. Анненков упрекал ее: "... вы сказали менее того, что могли и должны были сказать", в том, что воспоминания должны были бы вылиться в записки и " при этом, понятно, уже пропадает всякая необходимость полудоверий, умолчаний, недоговоров как в отношении себя, так и в отношении других... фальшивых понятий о дружбе, о приличии и неприличии. Конечно, для этого надобно отделиться от маленьких и пошленьких соображений мещанского понимания морали, допускаемого и недопускаемого..." Общественность ожидала пикантных подробностей и скандальных откровений?

После 1865 года Марковы-Виноградские вели странническую жизнь - то жили у родных в Тверской губернии, то в Лубнах, то в Москве. По-прежнему их преследовала ужасающая бедность.

Анне Петровне даже пришлось расстаться с единственным своим сокровищем - письмами Пушкина, продать их по пяти рублей за штуку (для сравнения, при жизни Пушкина очень роскошное издание "Евгения Онегина" стоило двадцать пять рублей за экземпляр). К месту сказать, ранее оригинал стихотворения "Я помню чудное мгновение" композитор Глинка попросту утерял, когда сочинял на него свою музыку, кстати, посвященную дочери Анны Керн, в которую (в дочь) Глинка был безумно влюблен... так что у бедной женщины к концу жизни, кроме воспоминаний, ничего не осталось... печально...

В январе 1879 года "от рака желудка при страшных страданиях" скончался А.В.Марков-Виноградский, а через четыре месяца в Москве в скромных меблированных комнатах на углу Тверской и Грузинской в возрасте семидесяти девяти лет закончила свой жизненный путь и Анна Петровна Маркова-Виноградская (Керн).

Хрестоматийно известен ставший легендой рассказ о том, что "гроб ее повстречался с памятником Пушкину, который ввозили в Москву". Было это или не было, доподлинно неизвестно, но хочется верить, что было... Потому что красиво...

Нет поэта, нет этой женщины... но это тот случай, когда жизнь после смерти продолжается. "Я памятник воздвиг себе нерукотворный..." - пророчески сказал про себя Пушкин, но для этого ему пришлось сотворить все то, за что мы его знаем, любим и ценим, но всего лишь одно стихотворение, посвященное небезгрешной живой женщине, простые слова гения "я помню чудное мгновенье..." обессмертили имя обыкновенной земной женщины, которой они были посвящены. И если где-то поэтический образ и реальный человек не совпадают, что ж... это только доказывает, что и Поэт, и Женщина были нормальными живыми людьми, а не лубочными картинами, какими их нам представляли ранее, и эта их человеческая нормальность никаким образом не умаляет их места в духовной ауре нации.

И пусть один светит, но другой отражает...

Николай Латушкин

(Информация по воспоминаниям А.П.Керн и различным

литературным и публицистическим источникам)