Жан Виктор Моро: непобедимый и проигравший. Жан Виктор Моро: непобедимый и проигравший Возвращение в Европу
Всем французским воинам, нашедшим свой последний приют в русской земле, посвящается эта книга
Автор выражает благодарность всем, кто помогал ему в подготовке этой книги, а именно сотрудникам Российской национальной библиотеки и Российского государственного исторического архива; Библиотеке Конгресса США, Национальному союзу музеев Франции и лично госпоже Элизабет Молле за предоставленную возможность использовать прекрасные репродукции картин музеев Мальмезона и Буа Прео, Версаля и Трианона, а также замка-музея Орсе и Музея Армии в Париже. Одновременно автор благодарит и г-на Патрика Жубера, директора музея г. Морле, за содействие в поиске документальных материалов, относящихся к раннему периоду жизни генерала Моро.
Автор выражает свою признательность президенту Международного наполеоновского общества кавалеру ордена Почетного легиона господину Бену Вейдеру за вдохновение, которое автор черпал из переписки с этим удивительным человеком, и за его поддержку в публикации ряда материалов по теме исследования.
г-дам Алену Пижару, Иву Минасьяну и Жану-Луи Мартену за предоставление уникальных материалов по истории французской революции и первой империи; г-ну Филиппу Моро, заместителю торгового советника Генерального консульства Франции в Санкт-Петербурге за интерес, проявленный к настоящему исследованию; г-ну Джорджу Маунту, директору информационного центра муниципального образования Моррисвиль, штат Пенсильвания, США, за помощь в поиске документов, связанных с пребыванием генерала Моро на территории Соединенных Штатов Америки;
г-же Татьяне Эман, представителю Испанского центра культуры, бизнеса, образования и туризма в Санкт-Петербурге за помощь в подготовке иллюстративного материала, отражающего испанский период жизни генерала Моро; члену Международного наполеоновского общества В.Ю. Чабукиани за разрешение использовать репродукции картин из его личной коллекции.
Особую благодарность автор выражает заведующему отделом письменных источников Государственного исторического музея Российской Федерации кандидату исторических наук А.Д. Яновскому за предоставление в распоряжение автора копий ранее никогда не публиковавшихся 7 писем генерала Моро и одной записки Наполеона.
И, наконец, автор признателен своей племяннице Надежде за фотографии мемориала поля сражения при Гогенлиндене, своему сыну Никите за техническую поддержку при подготовке манускрипта и своей супруге Ольге за полезные советы по корректировке отдельных глав книги.
ПРЕДИСЛОВИЕ
«Соперники Наполеона..? Разве они у него были?» - спросит иной читатель. Наполеон - признанный гений и не только в военной сфере. Это великий реформатор, который преобразовал Францию, дал ей новый свод законов - знаменитый «Гражданский кодекс», по которому живет вся Европа уже не одно столетие. Наполеон распространял образование, восстановил католическую церковь, строил мосты, дороги, поощрял науки и искусства. Он создал Банк Франции и Парижскую биржу, а также установил справедливое налогообложение. Наполеон учредил систему государственных наград, в том числе орден Почетного легиона, как выражение признательности нации тем, кто заслужил эту признательность, будь то ученый, музыкант, политик, священнослужитель, писатель или простой солдат. В военной области Наполеон впервые сформулировал положения, известные под названием «принципов войны», которые до сих пор изучаются в большинстве военных академий мира. О Наполеоне написано несметное количество книг, сняты десятки фильмов, и даже сейчас в связи с открытием новых источников исследование его жизни продолжается во всех цивилизованных странах мира.
Разве у такого человека могли быть соперники?
Как оказалось, могли… и были… и не один. Назвать хотя бы Лазара Карно и Луи Николя Даву в военной области, а также Бернадота, Сийеса, Талейрана и даже Люсьена Бонапарта - в политике. Но самым ярким из всех был генерал Жан-Виктор Моро (1763-1813). Напомним читателю, что до 1800 г. Наполеон еще не стал тем великим императором, преобразователем и полководцем, гений которого поражал современников. В то время он был лишь генералом Бонапартом, хотя и прославленным.
Если мысленно перенестись во времени, оказавшись на рубеже веков XVIII и XIX, и спросить «среднестатистического француза», знает ли он, кто такой генерал Бонапарт, нам, вероятно, ответят: «О да, этот генерал дважды завоевывал Италию и совершил экспедицию в Египет. На его счету славные победы: Кастильоне, Лоди, Риволи, Пирамиды, Маренго». А кто такой генерал Моро? Мы, вероятно, получили бы следующий ответ: «Это прославленный генерал. Он защищал Республику от внешних врагов, завоевал Голландию, Бельгию, сражался с грозным Суворовым при Кассано и Нови, спас лучшую из революционных армий, искусно отведя ее за Рейн, и одержал знаменитую победу над австрийцами при Гогенлиндене, которая даровала французам долгожданный и продолжительный мир».
Как видно из этих виртуальных ответов, военная слава двух генералов на рубеже веков была равной. Методы ведения войны у них могли отличаться, но результаты потрясали воображение склонных к славе французов.
Однако почему имя Наполеона, как гениального полководца, вошло в Историю, а имя генерала Моро, тоже гениального полководца - нет. Ответ прост: абсолютная власть. Установив Консулат, а затем Империю, Наполеон сделал все, чтобы имя генерала Моро не только не упоминалось на страницах газет, в парижских салонах и в армии, но чтобы оно навсегда исчезло из памяти народа.
В предисловии к своей книге «Моро - республиканский соперник Наполеона» французский историк Пьер Савинель пишет: «Пока этот феноменальный авантюрист, считавший революцию лишь трамплином для реализации своей мечты о создании восточной империи, а Францию - инструментом для осуществления своих амбициозных целей, переименовывал прекрасные артерии Парижа в названия бесполезных и все более кровавых побед (хотя истинная его история находится в Лондоне, где-то между Трафальгарской площадью и вокзалом Ватерлоо), Моро все глубже погружался в забвение».
Непререкаемый классик советской исторической науки о Наполеоне Е.В. Тарле писал: «Задушив французскую революцию, Наполеон гнал всякие воспоминания о ней, а Моро был самым ярким ее представителем. В декабре 1800 г. Бонапарт беспощадно расправился с якобинцами из-за покушения на его жизнь; он вскоре понял, что они тут ни при чем; он стремился уничтожить республиканский дух той части французского народа, которая не хотела променять революционные традиции на славу “больших батальонов” и восторженные крики “Vive l"Empereur!”».
Инспирированный консульской полицией «заговор» Пишегрю, Моро и Кадудаля XII года (1804 г.), убийство герцога Энгиенского и ссылка в Америку самого главного из своих оппонентов и соперников - генерала Моро - были вехами нарождающейся диктатуры - абсолютной власти одного человека - императора. Вводя для себя этот новый титул, Наполеон сначала хотел называться императором республики, по крайней мере, на переходный период, но затем передумал и утвердил другое название - император французов. Тиран, он изгнал всякое, даже отдаленное представление о свободе из всего государственного и общественного быта своей страны и не только. Полнейшее безмолвие царило в течение всего его правления в необъятной французской империи. Он хотел всем руководить и всем повелевать. Дело доходило до того, что при его дворе среди высших сановников, среди высшего генералитета и маршалата люди женились по его прямому приказу и разводились, если он находил это нужным.
Памятная плита русскому генерал-фельдмаршалу и французскому маршалу Моро в церкви на Невском проспекте в Санкт-Петербурге.У революционной Французской республики было много даровитых генералов, и некоторые из них, возможно, не уступали талантами корсиканцу. Но так случилось, что к концу 1800 года в живых не осталось ни одного военачальника, чей авторитет мог бы сравниться с наполеоновским. Кроме генерала Моро.
В церкви Святой Екатерины на Невском проспекте в Санкт-Петербурге.
Жан Виктор Мари Моро (Jean Victor Marie Moreau) родился 13 февраля 1763 года. Его отец закончил свои дни в 1794 году на гильотине, что, однако, не помешало сыну, хотя он и осудил якобинский террор, на всю жизнь остаться убежденным республиканцем. Моро сделал блистательную карьеру на службе у республики. Вступив добровольцем в Национальную гвардию, он быстро поднялся до дивизионного генерала. Где только он не воевал: Франция, Голландия, Германия, Австрия, Италия... Кстати, там он несколько раз потерпел поражение от Суворова. Однако, Моро быстро учился и уже в следующем году разбил австрийцев, принеся Франции долгожданный мир.
Однако, в 1799 году он совершил роковую ошибку. Посчитав, что Директория губит республику, он помог её настоящему врагу. Когда Бонапарт вернулся из Египта и начал готовить заговор против Директории, Моро согласился его поддержать и в день переворота с отрядом из 300 солдат блокировал в Люксембургском дворце непричастных к заговору членов правительства.
Но вот победа над Австрией и мир, которые... простить генералу Моро Наполеон так никогда и не смог. После победного для Моро сражения у Гогенлиндена Бонапарт видел в генерале своего главного соперника. Действительно, Моро командовал прекрасной армией, солдаты и офицеры обожали его и готовы были идти за ним в огонь и воду. Его популярность в народе была огромна, в частности и потому, что после триумфа при Гогенлиндене он повел себя в высшей степени достойно, заметим, в отличие от Наполеона, который неизменно раздувал свои победы и даже присваивал себе чужие, как, например, победу в знаменитом сражении при Маренго, за которую Франция должна благодарить павшего в этой битве генерала Дезэ. И при всём том Моро никакой опасности для Наполеона не представлял. Этот упрямый, как многие бретонцы, но очень скромный человек был весьма далек от большой политики.
Постепенно Наполеон сосредоточил в своих руках всю полноту власти, став, фактически, диктатором. Моро был разочарован и ушёл в оnставку. Но Наполеону Бонапарту, видевшему в Моро своего соперника, это было мало. Он обвинил его в участии в монархическом заговоре Шарля Пишегрю и Жоржа Кадудаля против республики! Ах, корсиканец был мастером фарса. Он, который грезил об императорской короне и основании династии, выставил врагом республики её искреннего сторонника! И хотя Моро прекрасно выступил на суде, доказав свою невиновность, карманный наполеоновский суд приговорил генерала к тюремному заключению, которое Наполеон однако «великодушно» заменил изгнанием.
Моро уехал в США, и только в 1813 году вернулся в Европу. Его, по рекомендации другого бывшего французского генерала, Жана Батиста Бернадотта, ставшего кронпринцем Швеции и присоединившегося к антинаполеоновской коалиции, пригласил император Александр I для того, чтобы Моро стал военным советником в штабе союзных армий. Моро согласился, поскольку окончательно уверился в том, что Наполеон ведет Францию к гибели.
Став российским генерал-фельдмаршалом и будучи советником при главной квартире союзных монархов, в сражении при Дрездене 15 августа Моро был смертельно ранен ядром и умер 2 сентября (то есть 205 лет назад) в какой-то чешской деревушке.
Согласно легенде, Наполеон, увидевший изменника в подзорную трубу, лично зарядил ядро. В роковую минуту Моро и Александр I верхом на лошадях стояли на холме, занимаемом австрийской батареей. Моро заметил, что французы пристреливаются по ним, и посоветовал императору уезжать; Александр последовал за Моро, и в этот момент французское ядро оторвало генералу правую ногу, прошло навылет через лошадь и сильно ранило левую голень. Этот выстрел стал для Моро роковым. Врачи ампутировали ему обе ноги, но через две недели после операции Моро скончался.
Там похоронен русский генерал-фельдмаршал и французский маршал (посмертно) Моро.
По распоряжению императора Александра I тело Моро, было доставлено в Санкт-Петербург и погребено в католической церкви святой Екатерины (на выбор святой, которой был посвящён храм, наверняка повлияло, кто тогда был женой Петра Великого – наша ливонская крестьянка). Таким образом, два командующих враждебными армиями – Суворов и Моро – похоронены в одном городе и в районе одной его магистрали (Невский проспект), только в разных её концах. А на другой стороне Невского проспекта, почти напротив, в Казанском соборе погребён генерал-фельдмаршал Кутузов. Что интересно, в 1814 году Людовик XVIII посмертно присвоил Моро – повторю, ярому республиканцу – звание маршала Франции.
Толпы французов туристов ежегодно посещают могилу Наполеона в Доме инвалидов в Париже. Могилу человека, который погубил Французскую республику своими диктаторскими амбициями. А вот его противника во Франции почти не вспоминают. Слава императора совершенно затмила славу Моро. А ведь когда-то Наполеон ей завидовал: «Меня огорчает слава Моро. Мне ставили в вину его изгнание; так или иначе – ведь нас же было двое, тогда как нужен был только один».
Впрочем, как не особо его помнят и в России. Однако 13 июля 2017 года генеральный консул Франции Тибо Фуррьер решил привлечь внимание к фигуре известного полководца и передал базилике Святой Екатерины мемориальную доску для установки в крипте, на стене, за которой находится саркофаг маршала Моро.
Скоро в крипте, на стене, за которой находится саркофаг Моро, будет установлена эта плита.
Доска весом в 120 килограммов выполнена из шокшинского малинового кварцита, который добывают только на Карельском перешейке. Материал выбран неслучайно. Из такого же камня сделан саркофаг Наполеона в Париже.
Так как в церкви пока идёт ремонт, то плита скромно стоит в углу. Вот в таком виде я её застал.
В конце XVIII века вследствие Великой французской революции наметился прилив в Россию представителей Франции. Большинство из этих вынужденных эмигрантов оставались на русской службе и при императоре Александре I. Естественно, что им пришлось сражаться со своими соотечественниками во время войн России с Наполеоном. Подобная судьба выпала на долю видного французского полководца генерала Моро, имя которого в России ныне, увы, забыто...
Битва титанов
Жан-Виктор Моро впервые проявил себя как талантливый военачальник в 1793 году: во главе республиканской французской армии молодой генерал взял штурмом несколько голландских крепостей. Но широкую известность он приобрел только через пять лет, когда при Нови столкнулся с русско-австрийской армией, бывшей тогда под началом знаменитого Суворова. В первые минуты битвы французы потеряли главнокомандующего генерала Жубера, и Моро занял его место. В этом ожесточенном сражении он едва не погиб: под ним были убиты три лошади, а его самого ранили в плечо.
Сражение при Нови было одним из самых продолжительных и наиболее кровопролитным из полевых сражений Суворова; по количеству убитых оно уступало только штурму Измаила. Неудивительно, что Моро не смог выдержать победоносного суворовского натиска: он отступил, уводя остатки своей разгромленной армии к Генуе.
Для самого Моро битва при Нови стала единственным сражением, в котором он противостоял русским. Впоследствии генерал часто вспоминал об этом бое и вообще любил говорить о Суворове, хотя относился к его военной тактике весьма критично. Со своей стороны, Суворов, уважая Моро, называл его «генералом славных ретирад (отступлений. - А. Е.)». «Он меня, седого старика, понимает, - говорил Суворов о своем противнике, - но я понимаю его еще больше. Горжусь, впрочем, что имел дело со славным человеком».
Когда Моро вернулся в Париж из Италии, Францию трясло: Наполеон только что произвел переворот и стал первым консулом республики. Сначала Моро верно служил Бонапарту, возглавив его Рейнскую армию и разбив австрийцев при Гогенлиндене. Это был настоящий триумф полководца: по возвращении в Париж Наполеон вручил победителю пару пистолетов, украшенных драгоценными камнями. Однако вскоре отношения Моро и Бонапарта разладились; в итоге Моро оказался замешан в заговоре против Наполеона, попал в тюрьму и после суда был с позором выслан за пределы родины.
В Соединенных Штатах Моро встретил горячее сочувствие тех, кто не любил Наполеона. Сам же опальный полководец поселился в 30 милях от Филадельфии в местечке Морисвиль. Здесь он стал обычным гражданином, любимыми занятиями которого были охота, чтение и прием гостей.
В то время когда Моро, забытый не только в Европе, но и во Франции, мирно жил в Новом Свете, его давний обидчик - Наполеон - шел от победы к победе. Успех и слава Бонапарта раздражали Моро. И, наконец, потеряв всякую надежду на то, что Франция сама сумеет спасти себя от Бонапарта, генерал принял предложение Александра I поступить на русскую службу. Дело в том, что русское правительство после смерти Кутузова находилось в поисках достойной кандидатуры, которая смогла бы встать во главе союзных армий в заграничном походе против Бонапарта. И кандидатура генерала Моро подходила на это место как нельзя лучше.
Перед самым отъездом из Америки Моро узнал, что в России остается большое количество пленных французов. Генерал незамедлительно написал русскому посланнику в США Дашкову, что готов возглавить бывших солдат Наполеона и повести их на Париж (!). Моро ручался, что в этом случае Бонапарту «придется плохо»...
Ядро Наполеона
В июле 1813 года североамериканский парусник «Ганнибал» доставил Моро к берегам Европы. Это было довольно рискованное предприятие, если учесть, что агенты Бонапарта зорко следили за генералом в Америке и имели секретный приказ в случае попытки Моро вернуться в Европу «задержать его силою на пути в открытом море».
Встреча русского императора и бывшего наполеоновского генерала состоялась в Праге - главной квартире союзных войск. Она продолжалась около двух часов, и Моро был очень тронут вниманием, оказанным ему могущественным монархом.
На следующий день Александр I отправился к месту военных действий: с ним был и Моро, который с этого времени оставался при русском императоре безотлучно. Через десять дней после отъезда из Праги Моро уже участвовал в битве под Дрезденом.
Проливной дождь застилал поле боя, а ветер хлестал в лицо русским солдатам. Моро находился в свите Александра близ батареи, устроившей дуэль с французскими орудиями напротив. Завязалась нешуточная перестрелка... Видя, что несколько ядер упали вблизи русского императора, Моро попросил его отъехать в более безопасное место... В этот момент одно из выпущенных с французской стороны ядер ударило в Моро. Оно оторвало ему правую ногу и, пробив насквозь лошадь, раздробило левую... Позднее говорили, что ядро было выпущено из орудия, наведенного самим Наполеоном. При этом сведущие люди добавляли некоторые подробности: Бонапарт следил за передвижением императорского кортежа и, различив в нем своего заклятого врага - Моро, отошедшего от монаршей свиты, воспользовался этим моментом и, как отличный артиллерист, сделал роковой выстрел.
30 августа Моро в безнадежном состоянии был доставлен в город Лаун. За несколько минут до кончины он продиктовал свое последнее в жизни письмо. Оно было адресовано русскому монарху, под флагом которого Моро успел прослужить всего месяц: «Государь, - обращался Моро к Александру I. - Я схожу в могилу с теми же чувствами почтения, удивления и преданности, какие почувствовал к вашему величеству в первую минуту нашего свидания». После того как письмо было продиктовано, силы оставили Моро; он скончался.
Получив предсмертное послание генерала, Александр написал собственноручное письмо жене героя, где отметил, что потерял соратника и друга. Император заверил мадам Моро, что, если она захочет навсегда остаться в России, то он употребит все силы, чтобы она ни в чем не нуждалась. «Дружба, которую я питал к вашему супругу, продолжается за пределами земной его жизни, - писал Александр, - и я не имею другого способа заявить ее, как только сделав что-нибудь для благоденствия вашего семейства».
Вместе с письмом император послал вдове полмиллиона рублей и, кроме того, назначил ей пожизненную пенсию - 30 тысяч рублей ежегодно. Чтобы в памяти потомков осталось место гибели генерала Моро, Александр I приказал установить под Дрезденом памятник в виде гранитного обелиска с античным шлемом и лавровым венком и мечом наверху. На памятнике была выбита надпись, сообщающая, что Моро геройски пал на этом месте вблизи русского императора...
Письмо в министерство
Тело героя доставили в Петербург и с воинским почестями захоронили в католической церкви Св. Екатерины на Невском проспекте. В этот день публика заполонила центр Петербурга; все прилегающие к собору улицы были забиты каретами и колясками - так много людей пришли проститься со знаменитым генералом. На похоронах присутствовал и консул США в Петербурге Дж. Адамс.
Отчего же Моро был так в свое время популярен в России? Этим вопросом задавался более ста лет назад писатель Е. Карнович, справедливо полагавший, что хотя генерал так и не стал великим полководцем, но его многолетнее противостояние Наполеону, жизнь в изгнании и смерть вблизи русского императора окружили его героическим ореолом. Правда, к концу XIX века многое изменилось...
«Прах Наполеона, чтимый французами всех политических партий, - отмечал Карнович, - лежит в Париже в великолепной усыпальнице. Память же о Моро совершенно исчезла, да и едва ли кто и знает теперь его полузабытую могилу». Писатель упоминал, что Моро был похоронен с правой стороны от главного входа недалеко от «большого алтаря». В 1870-е годы на могильной плите генерала уже с трудом читалось имя Моро...
О великом соотечественнике французы вспомнили не скоро и не в самое подходящее время - в эпоху Никиты Хрущева... В 1954 году в Министерство иностранных дел СССР пришел запрос от французского историка Жозефа Ванизеля: «Действительно ли Моро покоится в Ленинграде?». Ванизель привел версию, бытовавшую во Франции, что якобы вдова генерала со временем перевезла прах Моро на его родину. Удивительно, но советские чиновники не только ответили на письмо западного историка, но даже предложили иностранному отделу Академии наук СССР «установить современное состояние гробницы, приписываемой захоронению Моро».
В 1954 году в связи с запросом французской стороны была создана специальная комиссия, которая вскрыла склеп и обнаружила остатки деревянного гроба с бронзовыми украшениями на крышке и следами бархатной обивки. Рядом на земле лежали две овальные латунные таблички, со временем отвалившиеся от гроба. На одной из них был выгравирован медальон с изображением рыцарского шлема и монограммой «М». Французская надпись на табличке гласила: «Генерал Моро родился 30 июля 1763 г., умер 22 августа 1813 г. в возрасте 50 лет и 23 дней».
Таким образом, была опровергнута версия, что прах Моро покинул пределы России. К сожалению, костел Святой Екатерины, использовавшийся десятилетиями как склад, в 1984 году был опустошен страшным пожаром: в огне сгорели остатки интерьеров, статуй, резные алтари превратились в горку щебня, а мраморная облицовка храма осыпалась до кирпича... Это пепелище отчасти напоминало московский пожар 1812 года или, скорее, следы артиллерийской дуэли под Дрезденом - той самой, во время которой пал генерал Моро.
Увы, костел и сейчас не в полной мере оправился от того бедствия, хотя службы здесь уже ведутся. Восстановление могильной плиты Моро пока не планируется - нет средств. Однако при входе в костел установлена мраморная доска, на которой упоминается имя легендарного генерала и даты его жизни и смерти.
В этом издании даны исторические портреты наиболее известных военачальников Запада, сражавшихся против России в Отечественной войне 1812 г. и Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. В общеисторических трудах упоминания обо всех этих деятелях имеются, но не более того. Поэтому и специалистам-историкам, и широкому кругу читателей, несомненно, будет интересно узнать подробнее о жизни и деятельности маршалов Наполеона, военачальников Третьего рейха. В завершающей части представлены полководцы Великой французской революции, сражавшиеся за новые идеалы и несущие народам освобождение от феодального гнета.
Прежде всего каждый персонаж показан как военачальник со всеми его достоинствами и недостатками, определены его роль и место в истории, а также раскрыты качества полководца как личности.
Моро Жан Виктор
Моро Жан Виктор
Французский деятель Моро (Moreau) Жан Виктор (14.02.1763, Морле, область Бретань, - 2.09.1813, Лаун, ныне Лоуни, Чехия), дивизионный генерал (1794). Сын богатого адвоката.
Еще в молодости Моро проявил большую склонность к военному делу и в 1780 году, оставив учебу в городе Ренне, где он по семейной традиции изучал юриспруденцию и готовился стать адвокатом, поступил рядовым в королевскую армию. Однако недовольный этим отец добился расторжения заключенного сыном контракта и заставил его продолжить учебу. Одаренный от природы юноша уже в студенческие годы выделялся из общей массы сверстников, слыл вожаком и пользовался большим влиянием среди студентов, которые избрали его председателем своего клуба.
После окончания учебного заведения Моро занялся адвокатской деятельностью. Именно в те годы сформировались его республиканские убеждения, он стал пылким поклонником идей Вальтера, Ж. Руссо и других французских энциклопедистов второй половины XVIII века (Д. Дидро, Ш. Монтескье, К. Гельвеций, П. Гольбах, Ж. д’Аламбер), проповедовавших дух свободолюбия, демократии и ненависти к тирании.
С началом в 1789 году Великой французской революции молодой адвокат Моро сразу же встал в ряды ее наиболее горячих приверженцев, одним из первых вступил в Национальную гвардию и вскоре был произведен в офицеры. В апреле 1792 года начались Революционные войны Франции против 1-й коалиции европейских монархических держав, предпринявших попытку силой оружия задушить революцию во Франции и восстановить в ней дореволюционные порядки.
В обстановке всенародного подъема, охватившего тогда всю страну, поднявшуюся на защиту своей свободы и независимости, Моро поступает волонтером в армию и вскоре избирается командиром батальона волонтеров, вошедшего в состав Северной армии (май 1792 года). С этого времени он начинает серьезно изучать военное дело и постепенно приобретает в этом большие познания. В первых же боях с интервентами показал себя храбрым и умелым командиром, что способствовало быстрому продвижению его по службе. Отличился в целом ряде боев и сражений и уже в 1793 году был произведен в бригадные, а менее чем через год - в дивизионные генералы (высшее воинское звание во французской революционной армии).
Командуя дивизией, Моро овладел несколькими важными крепостями в Бельгии, в том числе Менен, Ньюпор (Ньивпорт), Остенде, и приобрел известность как один из лучших дивизионных генералов революционной армии.
Среди этих славных побед ему пришлось пережить тяжелый удар судьбы - гибель отца, казненного якобинцами. Упавшего духом и впавшего в депрессию молодого генерала спасли от неминуемой расправы как «сына врага народа» его боевые заслуги, репутация убежденного патриота, а также заступничество командующего Северной армией генерала Ш. Пишегрю, находившегося в близких отношениях со многими вождями якобинцев. Последнему удалось ободрить своего подчиненного, вдохновить его на дальнейшее служение Революции и вернуть к прежней активной боевой деятельности.
В Голландском походе 1794 года Моро командовал правым крылом Северной армии, а после завоевания Голландии сменил Пишегрю на посту командующего армией. Был ему в то время 31 год.
В 1796 году Моро возглавил Рейнско-Мозельскую армию, которая в то время считалась главной армией Французской республики. Перед ним была поставлена задача во взаимодействии с Самбро-Мааской армией (генерал Ж. Журдан) разгромить австрийцев в Южной Германии и нанести удар в направлении Вены.
Перейдя Рейн, Моро вторгся в Германию, где одержал ряд побед над австрийскими войсками, но медлительность и чрезмерная осторожность в действиях не позволили ему в полной мере воспользоваться результатами своих побед. Австрийский главнокомандующий эрцгерцог Карл умело воспользовался разобщенностью действий французских армий, не объединенных единым командованием. Сосредоточив свои основные силы против Самбро-Мааской армии, он нанес ей поражение сначала при Амберге (22 августа), а затем при Вюрцбурге (3 сентября) и отбросил Журдана за Рейн. Под угрозой с левого фланга и тыла Моро был вынужден оставить Германию и также начать отступление за Рейн. Отступление это было проведено им в образцовом порядке. В ходе его Моро одержал победу при Биберахе, но потерпел неудачу под Эммендингеном, а затем вновь добился успеха при Шлингене.
В целом же кампания 1796 года в Германии оказалась для Франции неудачной, что вызвало резкое недовольство Директории . Не считая себя виновным в неудаче, обиженный Моро подал в отставку и получил ее. В то время, когда основные силы французской армии, действовавшие в Германии под командованием Моро и Журдана, потерпели поражение и вынуждены были перейти к обороне на Рейне, Итальянская армия генерала Наполеона Бонапарта, которая не рассматривалась Директорией как серьезная боевая сила и которой в силу ее ограниченных возможностей в кампании 1796 года отводилась лишь вспомогательная роль - отвлечь на себя часть сил противника, совершила непостижимое. Она не только нанесла австрийцам и их союзникам целый ряд тяжелых поражений, но и заставила австрийское командование перебросить в Италию своих лучших генералов и крупные силы с основного театра военных действий, а также завоевала почти всю Северную Италию.
На дымно-кровавом европейском небосклоне конца XVIII века взошла и засверкала ослепительным светом новая, неведомая до того звезда - звезда Наполеона Бонапарта. Буквально за считанные месяцы, в течение всего одной кампании, никому неизвестный 27-летний генерал Бонапарт (или как его тогда называли - Буонапарте) стремительно ворвался на авансцену истории и превратился в национального героя Франции, стал самым знаменитым полководцем Республики. В ярких лучах наполеоновской славы как-то сразу померкла слава самых знаменитых полководцев республиканской армии - Гоша, Пишегрю, Журдана и Моро.
Победоносно завершив Итальянскую кампанию 1797 года и принудив Австрию к заключению мира, Наполеон Бонапарт окончательно утвердил за собой статус «первой шпаги» Французской республики.
А Моро в это время прозябал в отставке. В 1798 году его снова пригласили на службу. Сначала он получил должность генерал-инспектора пехоты, а затем был назначен членом совета, занимавшегося стратегическим планированием. В начале 1799 года Директория направила его в Северную Италию заместителем командующего Итальянской армией генерала Б. Шерера, которого Моро вскоре заменил на посту командующего (апрель 1799 года).
Едва вступив в должность и не успев еще собрать свои войска, разбросанные на широком фронте прежним командующим, он был разбит А. В. Суворовым в сражении на реке Адда и отступил в Пьемонт, а затем в Ривьеру.
Возглавляемые Суворовым союзные русско-австрийские войска в течение двух месяцев после начала кампании в Северной Италии заняли Ломбардию и Пьемонт. Когда Суворов с главными силами своей армии обратился против выдвигавшейся из Южной Италии французской армии генерала Ж. Макдональда, то Моро, воспользовавшись этим, разбил австрийский корпус генерала Г. Бельгарда при Казин-Гроссе (20 июня 1799 года) и освободил от осады Тортонскую цитадель. Но поддержать Макдональда, разбитого Суворовым на реке Треббия , он не сумел и вновь был вынужден отступить в Ривьеру.
После этого Моро был заменен на посту командующего Итальянской армией генералом Б. Жубером, а сам получил назначение на должность командующего Рейнской армией. Прибыв в армию, Жубер попросил Моро задержаться на несколько дней с отъездом из Италии, чтобы помочь ему разобраться в обстановке и подготовиться к переходу в наступление.
4 (15) августа 1799 года произошло сражение при Нови, в самом начале которого Жубер был убит, и Моро вновь вступил в командование Итальянской армией. Французы в этом сражении потерпели сокрушительное поражение от Суворова.
Моро при Нови проявил большое мужество и отвагу, под ним были убиты 3 лошади, а сам он ранен, но остался в строю и ценой неимоверных усилий спас основные силы Итальянской армии от полного уничтожения.
Когда он прибыл во Францию, его репутация как полководца, несмотря на поражение, понесенное в Италии от Суворова, в общественном мнении не была поколеблена. Однако нового назначения после выздоровления Моро не получил (должность командующего Рейнской армией была уже занята другим генералом).
В 1799 году внутриполитическая обстановка во Франции была очень сложной. Авторитет Директории, возглавлявшей страну, упал до самого низкого уровня. В воздухе носилась идея государственного переворота с целью отстранения от власти опостылевшей всем Директории и установления нового, более прочного режима. Главным идеологом заговора против Директории был ее же член Э. Сийес. Уже в течение нескольких месяцев он искал «шпагу» (популярного генерала) для осуществления своего замысла. Такой генерал летом 1799 года им был найден - это был Жубер. Но его неожиданное назначение в Италию, срочный отъезд туда и последующая гибель там привели к отсрочке реализации плана Сийеса.
Он снова приступил к поискам кандидата на роль руководителя военного переворота. Однако его попытка привлечь на свою сторону Моро окончилась неудачей. Известный своими твердыми республиканскими убеждениями и далекий от политических амбиций Моро уклонился от предложенной ему роли. В то же время и Директория пыталась найти в нем опору для удержания своей власти. Но и ее постигла неудача.
Тем временем из Египта во Францию вернулся Наполеон Бонапарт, вокруг которого быстро сплотились все антиправительственные силы. К нему был вынужден примкнуть и утративший свою руководящую роль в заговоре против Директории Сийес.
Бонапарт сразу же повел свою игру, и ему не нужны были какие-либо политические наставники. Одна из важнейших задач, стоявших перед Бонапартом в период подготовки военного переворота, заключалась в привлечении на свою сторону или хотя бы нейтрализации генерала Моро, большое влияние которого в армейских кругах ему было хорошо известно. С этой задачей кандидат на роль военного диктатора справился успешно. Ему удалось настолько очаровать Моро (Бонапарт даже подарил ему привезенную из Египта драгоценную дамасскую саблю), что тот, правда, после некоторых колебаний, все же согласился поддержать Бонапарта и принял активное участие в военном перевороте 18 брюмера (9 ноября 1799 года).
В награду за эту поддержку Моро получил от Наполеона Бонапарта, ставшего первым консулом Французской республики, а фактически военным диктатором, пост командующего Рейнской армией.
С началом кампании 1800 года Моро вторгся в Германию и одержал ряд побед над австрийцами (при Энгене, Мезкирхе, Биберахе и др.). Но после отправки значительной части своих войск в Швейцарию он вынужден был приостановить наступление, что вызвало недовольство Первого консула. Успехи французских войск в Италии и Швейцарии заставили австрийцев начать отступление и в Германии. Это побудило Моро к активности - он возобновил наступление, но перемирие, заключенное в июле, остановило его. После окончания в конце 1800 года этого перемирия австрийцы перешли в наступление, но 3 декабря 1800 года были разбиты генералом Моро в сражении при Гогенлиндене (селение в Баварии, в 32 км восточнее Мюнхена).
В этом знаменитом сражении, которое произошло в лесистой, пересеченной местности, Моро умело использовал обходной маневр. В обход левого фланга противника он выделил 1/4 всех сил, находившихся в его распоряжении. Одновременным ударом с фронта во фланг и в тыл австрийская Дунайская армия (около 60 тыс. человек; эрцгерцог Иоанн) была наголову разгромлена. Австрийцы потеряли около 14 тыс. человек (в том числе 9 тыс. человек пленными) и почти всю артиллерию (87 орудий), французы же - около 2,5 тыс. человек.
Поражение при Гогенлиндене и последующее наступление Моро на Вену заставили Австрию просить французов о заключении перемирия.
Решающее значение в победе Моро при Гогенлиндене сыграли: правильный выбор направления главного удара, смелый и решительный маневр в ходе сражения и энергичное преследование разгромленного противника. Блистательная победа при Гогенлиндене была одержана Моро при отсутствии превосходства в силах над противником (французская Рейнская армия имела численность 56 тыс. человек).
Основная причина поражения австрийцев заключалась в том, что бездорожье и лес не позволили им одновременно ввести все свои силы в сражение, и они были разгромлены французами по частям. Немалую роль в их поражении сыграли также плохо организованное управление войсками, отсутствие взаимодействия между колоннами (австрийская армия наступала 4 колоннами) и неудовлетворительная разведка.
Громкая победа Моро при Гогенлиндене затмила успех Наполеона при Маренго (14 июня 1800 года), так как именно она поставила победную точку во второй войне против Австрии.
Прямым следствием ее явилось заключение 25 декабря перемирия, а 9 февраля 1801 года - невыгодного для Австрии Люневильского мира, завершившего распад 2-й антифранцузской коалиции.
Прибывший после заключения мира в Париж увенчанный славой Моро был окружен всеобщим вниманием и почетом. Это был звездный час в его жизни. Наполеон Бонапарт подарил ему пару пистолетов, богато украшенных бриллиантами и инкрустациями, заметив при этом, что из-за недостатка места на них нельзя было поместить названий всех его побед.
Но, оставаясь убежденным республиканцем, Моро вскоре оказался в эпицентре политической борьбы, развернувшейся против диктатуры Наполеона Бонапарта, которая из временной, как полагали многие осенью 1799 года, по многим признакам грозила превратиться в постоянную. Поэтому в борьбе против первого консула, явно стремившегося к пожизненной и единоличной власти, сплотились различные силы - от крайне левых (бывшие якобинцы) до крайне правых (роялисты).
Провозглашение Наполеона Бонапарта пожизненным первым консулом (2 августа 1802 года) еще более усилило оппозиционные настроения Моро. Он публично отказывается принять орден Почетного легиона, пожалованный ему Наполеоном. Моро прекрасно сознавал, что у него самое громкое после Наполеона Бонапарта имя в армии и стране, что за ним стоят влиятельные силы, и открыто фрондировал против установившегося в стране режима. Он знал, что Бонапарт не может не считаться с ним, и он не ошибся в своих расчетах. Первый консул не раз пытался протянуть ему руку примирения (приглашал к себе во дворец на обеды, на торжественные приемы, на богослужения в Собор Парижской Богоматери и т. п.), но каждый раз наталкивался на холодный отказ. Правда, Моро не шел на открытую конфронтацию с первым лицом в государстве, но и не желал входить в какой-либо контакт с ним. Чем наряднее и пышнее становились приемы в Тюильрийском дворце, тем проще и непритязательнее одевался Моро, ставший в глазах французов образцом республиканской скромности. До Бонапарта доходили презрительные отзывы генерала об ордене Почетного легиона, о Булонском лагере, о предполагаемой десантной операции в Англию и др. По столице, да и не только по Парижу, вовсю циркулировали распускаемые врагами Наполеона слухи, больно бившие по самолюбию первого консула: о том, что победа, одержанная Моро при Гогенлиндене, - это чистая победа, тогда как сражение при Маренго Наполеон проиграл, а истинным победителем в нем является генерал Л. Дезе, вырвавший победу у противника; что Египетская экспедиция - это авантюра, затеянная Бонапартом, который, как только понял, что она провалилась, дезертировал из Египта, бросив свою армию на произвол судьбы; что военный переворот 18 брюмера - это антиконституционная акция, которая не может быть признана легитимной, а Бонапарт просто узурпировал власть; что Бонапарт постоянно нарушает конституцию и стремится к авторитарной форме правления и т. п. Но Наполеону было хорошо известно, что Моро по складу своего характера не способен ввязаться ни в какие антиправительственные действия и ограничится лишь словесной фрондой. Тем не менее, как бы то ни было, но открыто фрондирующий генерал стал знаменем оппозиции, вокруг которого объединялись все недовольные.
Появилась оппозиция и в армии, которую составили офицеры и генералы, придерживающиеся республиканских взглядов. Это для власти было уже опасно. В апреле 1802 года по распоряжению Наполеона ряд генералов и офицеров были арестованы по обвинению в антиправительственной деятельности. Продержав некоторое время в заключении, их затем отправили в экспедицию на остров Сан-Доминго, откуда уже никто из них не вернулся.
Приняв жесткие и быстрые меры по пресечению оппозиционных настроений в армии, Наполеон оперативно устранил эту серьезную для себя угрозу и изолировал Моро от его сторонников в армии.
Открыто бравирующий своей оппозиционностью генерал Моро постепенно оказался в какой-то степени причастным к роялистскому заговору, возглавляемому известным шуаном Ж. Кадудалем и бывшим генералом революционной армии Ш. Пишегрю, его старым боевым соратником. Хотя Моро во многом и не разделял взгляды заговорщиков, целью которых было убийство первого консула, но тем не менее вступил с ними в контакт.
В январе 1804 года спецслужбами Наполеона были получены данные о том, что в Париже с августа 1803 года находится группа террористов, возглавляемая Кадудалем. Эти 50 готовых на все головорезов планируют похищение или убийство первого консула. 13 февраля об этом было доложено Наполеону. К этому времени стало известно, что в Париже нелегально находится и Пишегрю, который действует вместе с Кадудалем, и что он имел тайную встречу с Моро.
Наполеон был буквально поражен этим известием. Больше всего его потрясло то, что участником роялистского заговора оказался знаменитый генерал революционной армии Моро, долгие годы беззаветно сражавшийся под ее знаменами с врагами Франции и вот теперь перешедший на их сторону и изменивший своей родине.
16 февраля Моро был арестован у себя на квартире по обвинению в участии в антигосударственном заговоре. На следующий день было объявлено об аресте Моро как государственного изменника. Это произвело шок в Париже. Встревоженная таким известием оппозиционная общественность не поверила в виновность популярного генерала. Нападки на первого консула резко усилились, его обвиняли в стремлении устранить своего соперника, в зависти к военной славе Моро и т. п. Наполеон же был бессилен изменить общественные настроения.
Оказавшись в заключении, Моро долго отрицал все предъявленные ему обвинения. Наконец 8 марта он написал Наполеону письмо, в котором повинился, что до сих пор говорил неправду, все отрицая. Он признался, что виделся с Пишегрю по инициативе последнего, но отказался от участия в заговоре и не стал разговаривать с Кадудалем, которого Пишегрю пригласил на встречу без его, Моро, ведома. По всей вероятности, это покаянное письмо было написано Моро в момент душевного надлома. Оно мало чего добавляло к фактам, уже известным следствию от арестованных лиц из ближайшего окружения генерала. Важно было другое, а именно - действующий генерал Республики лично подтверждал, что вступил в недозволенные переговоры с ее врагами. Это подтверждало факт государственной измены Моро. Его признательное заявление было немедленно опубликовано в печати. Он был публично скомпрометирован как заговорщик и предатель. Ореол героизма, гражданского мужества и республиканской неподкупности, окружавший до сих пор его имя, был сорван. Со страниц покаянного письма Моро предстал перед всей Францией слабым, колеблющимся и двоедушным человеком. Этим письмом он нанес большой вред не только себе лично, но и многочисленным сторонникам оппозиции, которые вынуждены были спешно ретироваться. К этому времени большая часть шуанов, входивших в террористическую группу, была уже арестована. Сам Кадудаль попался в сети жандармерии 9 марта. Суд над заговорщиками состоялся в мае-июне 1804 года. Моро судил военный суд отдельно от остальных заговорщиков. Не было на суде и Пишегрю, который еще 6 апреля покончил жизнь самоубийством в тюремной камере. Военный суд уволил Моро из армии, но, вопреки ожиданиям Наполеона, приговорил его всего лишь к двум годам тюремного заключения. Только что ставший императором Наполеон под видом проявления великодушия поспешил избавиться от побежденного, но все еще остававшегося опасным для него противника. Он заменил Моро тюремное заключение изгнанием из Франции.
В июне 1804 года Моро покинул Францию, которую ему уже не суждено было увидеть, и из Барселоны (Испания) уехал в Америку. Когда Наполеону доложили об этом, он после недолгого раздумья произнес: «Теперь он пойдет по дороге вправо. Он кончит тем, что придет к нашим врагам». Эти слова оказались пророческими…
Что касается настоящих заговорщиков, то с ними поступили далеко не так гуманно, как с запутавшимся в своих связях Моро. Большинство из них во главе с Кадудалем были приговорены к смерти и казнены 25 июня 1804 года. Нескольких титулованных аристократов, причастных к заговору (например, князей Полиньяк), Наполеон помиловал. Впрочем, Кадудалю тоже обещали помилование, но на определенных условиях. Однако храбрый шуан (Кадудаль отличался безумной отвагой; так, при аресте он оказал отчаянное сопротивление, убив нескольких агентов спецслужб) с презрением отверг это предложение, сопроводив свой отказ площадной бранью. Он предпочел мученическую смерть (Кадудаль был казнен с особой жестокостью) отступничеству.
В США Моро прожил изгнанником 9 лет. Как и предрекал Наполеон, неприятие республиканским генералом авторитарной формы правления во Франции привело его в стан врагов своей родины. Весной 1813 года он принял приглашение русского императора Александра I и своего старого боевого товарища бывшего наполеоновского маршала Ж. Бернадота, ставшего принцем-регентом Швеции (кстати, с согласия Наполеона), принять участие в войне против Наполеона.
В июле 1813 года прибыл в Европу и стал военным советником при главной квартире союзных монархов (русского и австрийского императоров и прусского короля). Принимал участие в разработке военных планов союзников. Именно Моро дал союзным монархам совет избегать прямого столкновения с самим Наполеоном, а сосредоточить основные усилия союзных войск на разгроме отдельных группировок, возглавляемых его маршалами.
В первом же сражении, которое произошло после истечения срока Плесвицкого перемирия - под Дрезденом , находясь в свите Александра I, Моро был смертельно ранен (прямым попаданием пушечного ядра ему оторвало обе ноги).
Французская армия с большим удовлетворением восприняла гибель «предателя». Существовала легенда, что Наполеон, якобы заметив Моро в расположении противника, сам навел орудие и лично поразил врага Франции. Моро был погребен со всеми воинскими почестями в католической церкви Св. Екатерины в Петербурге. После крушения империи Наполеона вдова Моро перевезла его прах на родину.
* * *
Убежденный республиканец, пылкий сторонник революционных преобразований в стране Моро с первых же дней Великой французской революции отдал все свои силы и незаурядные способности делу вооруженной защиты отечества, подвергшегося нашествию иностранных интервентов, пытавшихся силой оружия задушить революцию во Франции. Отважный и мужественный офицер, а затем один из лучших генералов революционной армии, Моро, командуя в годы войн Французской республики против коалиций европейских монархических держав армиями в Бельгии, на Рейне, в Германии и Италии, проявил себя как крупный военачальник, полководец большого дарования.
Одно время в нем видели первого полководца Республики, однако вскоре громкие победы Наполеона Бонапарта в Италии затмили славу Моро. Свою славу выдающегося полководца Моро восстановил несколько позднее, одержав блистательную победу при Гогенлиндене.
Обладавший многими необходимыми для полководца качествами Моро в то же время имел немало и недостатков, заметно снижающих его полководческий потенциал. Самыми существенными из них следует признать недостаточную твердость характера Моро и его не всегда приемлемый в боевой обстановке либерализм. Он имел слишком дружественные отношения с подчиненными генералами и своими адъютантами, чем не только лишил себя должного с их стороны почтения как начальник, но и позволял им нередко вмешиваться в вопросы, решение которых являлось только прерогативой командующего. И, как следствие такого положения дел, его оперативные планы и замыслы действий не всегда сохранялись в тайне. При разработке своих оперативных планов Моро, как правило, слепо придерживался данных ему правительством инструкций, хотя те довольно часто уже не отвечали реально сложившейся обстановке, а потому в ряде случаев достижение поставленных целей ставилось под сомнение. В сложной обстановке Моро обычно проявлял чрезмерную осторожность, граничившую иногда с нерешительностью. В отличие от Наполеона, всегда стремившегося сосредоточить основные усилия на направлении главного удара, Моро предпочитал действовать отдельными группировками войск. Такой способ действий, хотя и ставил противника зачастую в затруднительное положение, но в то же время приводил к распылению своих сил и редко приносил решительный результат, особенно на первых порах полководческой деятельности Моро.
Проявляя большую заботу о солдатах, он обычно старался дать им отдых после успешно проведенного сражения и не организовывал активного преследования крупными силами разбитого противника. Это также довольно часто не позволяло ему максимально воспользоваться результатами одержанной победы.
Наполеон Бонапарт считал Моро превосходным дивизионным генералом, но вместе с тем допускал, что тот способен был командовать и небольшой армией. Сразу оговоримся - это мнение великого полководца необъективно. Моро всегда командовал лучшими армиями Республики, которые по своей численности превосходили армии, возглавляемые Наполеоном в Италии и Египте. А кампания 1800 года вообще была завершена победоносно лишь благодаря победам армии, предводимой Моро.
Выигранное им сражение при Гогенлиндене имело стратегическое значение. Иного мнения о Моро придерживался его неоднократный победитель великий русский полководец А. В. Суворов, считавший для себя за честь сразиться «с таким знаменитым полководцем», как Моро.
По свидетельству современников, Моро были присущи такие черты характера, как честность, бескорыстие и демократичность. Он был совершенно равнодушен к наградам и почестям. Многие военные авторитеты ставили в свое время Моро как полководца в один ряд с Наполеоном, с чем вряд ли можно согласиться. Но то, что среди полководцев французской республиканской армии Моро был звездой первой величины - это факт безусловный. Не противоречат истине и сведения о том, что в начале своей полководческой карьеры Наполеон испытывал жгучую зависть к боевой славе и большой популярности Моро (она особенно усилилась после Гогенлиндена) и впоследствии не без оснований видел в нем своего главного соперника, от которого избавился при первом же удобном случае. Правда, неоценимую помощь ему в этом, как это ни парадоксально звучит, оказал сам Моро, запутавшийся в своих антиправительственных связях и проявивший удивительную политическую неосмотрительность, если не сказать, наивность, что дало повод властям полностью дискредитировать его не только как одного из наиболее видных вождей французской революционной армии, но и просто как гражданина Французской республики, чем Наполеон и не преминул воспользоваться.
Мужественный воин, бессчетное количество раз бесстрашно смотревший в лицо смерти на бесчисленных полях сражений, проявил поразительное малодушие, оказавшись в тюремном застенке. Такое унизительное поведение Моро вызвало единодушное осуждение даже со стороны его ближайших единомышленников, с презрением отвернувшихся от своего вчерашнего кумира.
И, наконец, последний, завершающий удар по своей репутации Моро нанес в конце своей жизни, открыто перейдя на сторону врага. Это предательство окончательно развенчало его в глазах французского народа и перечеркнуло все его заслуги перед своей родиной, во славу которой он так доблестно сражался долгие годы. Он пал на поле битвы, сраженный французским снарядом, выпущенным рукой своего соотечественника, и ушел из жизни с клеймом предателя в возрасте 50 лет. Последним пристанищем бывшего героя Революционных войн стала чужая земля. И последние воинские почести были отданы ему не французскими солдатами, спутниками его боевой славы, которых он некогда водил к победам и с которыми разделял горечь неудач, а чужеземцами, сражавшимися в то время против Франции.