Царская семья на южном берегу крыма. Крымская дача семьи романовых
Arzamas впервые публикует кадры хроники путешествия императора Николая II в Крым и рассказывает, чем занимались члены царской семьи, уезжая на каникулах из Петербурга на полуостров
Подготовил Алексей Буслаев
Николай II с семьей в Крыму. Фотография из семейного альбома Романовых Beinecke Rare Book and Manuscript Library
Поездки Романовых в Крым — это обязательная часть их ежегодного жизненного распорядка. Император Николай II с семьей провел на полуострове всю весну 1912 года и конец лета — осень 1913 года. Большая часть этого времени протекала в только что отстроенном архитектором Николаем Красновым новом Ливадийском дворце, ставшем излюбленным местом пребывания всех Романовых. Маршруты поездок были идентичными: поездом до Севастополя, откуда императора с семьей до Ялтинского порта доставляла яхта «Штандарт».
Хроника передает сцены торжественных мероприятий, сопровождавших приезд императорской семьи в Ялту, а затем в Ливадию. Для Николая II особое внимание к его прибытию со стороны местных властей и населения было привычной обязанностью перед несколькими месяцами довольно уединенного отдыха в любимом дворце в окружении своей семьи. 18 марта 1912 года вслед за своим прибытием в Ливадию и после встречи с почетным караулом дворца император с воодушевлением записал: «После молебна прямо кинулся в свои комнаты. Радость огромная снова быть здесь».
В крымских поездках Николая II неизменно сопровождала вся его семья. Вместе с императрицей Александрой Федоровной в 1912 и 1913 году в Крым приезжали великие княжны Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия, а также наследник престола Алексей. Было и ближайшее окружение Николая, например представ-ленный в кадрах хроники обер-гофмаршал императорского дворца Павел Константинович Бенкендорф, отвечавший за организацию путешествий царя.
Великие княжны Татьяна и Ольга с фрейлиной императрицы Анной Вырубовой на пляже в Крыму. Фотография из семейного альбома Романовых
Beinecke Rare Book and Manuscript Library
Основное время посвящалось отдыху. Дни были наполнены прогулками и купаниями. Особое время император отводил для охоты и игры в теннис. Нередко совершались морские походы и поездки вглубь полуострова. При этом Николай II регулярно подолгу занимался государственными делами, разбирая всевозможные бумаги и устраивая официальные приемы. В разное время в Крыму с докладами императору побывали председатель Совета министров Российской империи Владимир Коковцов, военный министр Владимир Сухомлинов, министр внутренних дел Николай Маклаков, обер-прокурор Святейшего синода Владимир Саблер и другие.
Традиционными в ходе весенней поездки 1912 года стали пасхальные торжества. Накануне Пасхи 25 марта императрица с детьми и офицерами яхты «Штандарт» красили яйца. Ночью была служба. В понедельник император участвовал в большом христосовании, которое вовлекло 830 человек. На следующий день императрица Александра Федоровна во дворе раздавала пасхальные яйца гимназисткам и ученицам местных школ. Неделю спустя в Ливадию на тезоименитство императрицы прибыл ее брат Эрни, герцог Эрнст Гессенский, с супругой и маленькими сыновьями (старшим Георгом и младшим Людовиком). Император встречал их лично 4 апреля в Севастополе, а затем доставил в Ливадию на «Штандарте».
Значимые гости посещали Романовых в Крыму и в 1913 году. С конца лета «милый дом» навестила младшая сестра императора — великая княгиня Ольга Александровна. Однако главным семейным событием Романовых, которое вышло за границы Ливадийского дворца, стало празднование тезоименитства цесаревича. Накануне именин Алексея Николаевича, 4 октября, в Ялту пришла вся Черноморская эскадра. Наследник утром 5 октября получил подарки, затем принял парад Ялтинского гарнизона и наблюдал производство корабельных гардемарин в мичманы. Император записал в своем дневнике, как эскадра вечером устроила в честь наследника красивую иллюминацию, что, по его словам, «при полной луне и тихом море представляло замечательное зрелище».
19 декабря 1913 года Николай II с семьей покинул Крым и отправился в Царское Село. За оставшееся до Первой мировой войны время императорская семья еще раз успеет посетить свой дворец в Ливадии, где проведет весну — начало лета 1914 года. Больше Ливадийский дворец никогда не увидит своих хозяев.
- Май, 7th 2008«Примите, Великий Государь, в изъявление чувств наших от доброго сердца хлеб-соль и низкий поклон от взысканного милостями Вашими населения Евпатории» (из приветствия, зачитанного Городским головой С.Э.Дуваном на перроне у поезда).
«Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев, татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором – один сплошной ковер розанов. И все это залито южным солнцем» (из воспоминаний А.Вырубовой).
Имея летнюю резиденцию на Южном берегу Крыма, в , императорское семейство почти не посещало других городов Крыма (за исключением Севастополя). А в Евпатории, находящейся в западной части полуострова, Николаю II бывать и вовсе не приходилось. Хотя этот приморский город был уже довольно известен и имел значительное курортное развитие с тех пор, как были обнаружены уникальные лечебные возможности грязей местного Мойнакского соленого озера (лимана).
С 1886г. больных из России успешно принимала построенная близ озера местными врачами грязелечебница. Но, увы, добираться до Евпатории было довольно сложно. О железной дороге пока лишь мечтали… Хотя юного цесаревича Алексея привозили на лечение в неподалеку расположенный поселок Саки. Известно, что наследник был тяжело болен наследственным заболеванием – гемофилией (пониженной свертываемостью крови, а от этого частыми и опасными кровотечениями). Мальчика пользовали несколько раз сакскими грязями, и врачи считали их влияние благотворным для Алеши.
Городской голова Евпатории М.М.Ефет в ноябре 1913г. побывал на аудиенции у императора в Ливадии, где, рассказывая о своем родном городе, заметил, что «Евпатория – курортный город и обладает такими же целебными грязями, как и Саки, и что население г.Евпатории с завистью смотрит на другие города, имевшие счастье принимать у себя Его Величество». Государь заверил, что скоро дойдет очередь и до Евпатории. Так и случилось. Но причиной ее посещения стали уже события, начавшейся летом 1914г. Первой Мировой войны. С самого ее начала в Таврической губернии был образован Комитет для оказания помощи больным и раненым воинам и его силами был сформирован и послан на фронт полевой лазарет, а так же устраивались госпитали на территории Крыма. Государыня Александра Федоровна все лечение военнослужащих взяла под свою опеку и сама предложила обратить особое внимание на Евпаторию, где «…есть грязи, солнце, море, песочные ванны, Цандеровский институт, электричество, водяное лечение, сад и пляж поблизости». Хотя напомнить ей об этом взял на себя смелость председатель евпаторийской Земской управы С.Э.Дуван, который был в апреле 1915г. в Петербурге и был представлен императрице в Царскосельском дворце, где подарил ей альбом с видами Евпатории и уверил, что лучшего места для излечения раненых не сыскать.
Однако прежде всего нужно было провести к городу железнодорожную ветку (54 версты). Инициатором строительства стал Таврический губернатор Н.А.Княжевич. За 3,5 месяца рельсы были проложены от существующей уже московско-симферопольской железной дороги (а именно от станции Сарабуз, ныне Остряково) и 21 октября 1915г. в 2 часа дня первый поезд подъехал к пока еще временной платформе Евпатории, о чем государю императору была тут же послана телеграмма и получена ответная: «Сердечно благодарю… Очень порадовался Вашему сообщению о столь скором окончании работ по ея сооружению. Николай». Это действительно явилось очень важным событием: во-первых, для доставки раненых на излечение (в городе уже было открыто несколько госпиталей); во-вторых, в связи с закрытием для российской публики европейских курортов из-за войны, в Крым из России поехали тысячи больных и отдыхающих (известно, что Евпаторию в 1916г. посетило 40 тыс.чел. вместо обычных 10 тыс.). По распоряжению Таврического губернатора Н.А.Княжевича на создание лазаретов в Крыму (в том числе и в Евпатории) было отчислено из местных средств 70 тыс.рублей; он же ходатайствовал перед правительством в Петрограде о строительстве после войны новой – Всероссийской Алексеевской (в память исцеления местными грязями Цесаревича). Кстати, тогда же местными жителями одна из новых улиц города была названа в честь Княжевича и ныне это одна главных улиц Евпатории, идущая от вокзала до самого моря, к Курзалу (давно пора ей вернуть прежнее имя, вместо имени советского командарма Фрунзе, который ничего полезного для города не сделал, но зато хорошо известен был в Крыму по массовым казням сдавшихся и безоружных белогвардейцев). В связи с открывшимся железнодорожным сообщением самая большая Приморская санатория, возглавляемая С.Э.Дуваном, была превращена в госпиталь имени Александры Федоровны, а сам Дуван за ее отличное устройство был награжден орденом Св.Владимира 4 степени (и до сих пор этот старый санаторий стоит на ул.Дувановской).
Война тем временем продолжалась… У берегов Евпатории часто появлялся немецкий Крейсер «Бреслау», значительно превосходивший наши линейные корабли и крейсера. Наконец, в один из дней (а именно 24 апреля 1916г.) он выпустил по городу из своих 4-дюймовых орудий 50 снарядов, разрушив несколько зданий на берегу и почти полностью пристань (до сих пор на Ильинской церкви видны следы от осколков). Но в город продолжали привозить сотни и сотни раненых. Их-то и решили навестить и подбодрить император Николай с Александрой Федоровной и детьми. Вот когда, наконец, дошла очередь посещения Евпатории августейшим семейством! Незадолго перед этим, в начале мая 1916г., вся семья присутствовала на церемонии спуска на воду (самого большого в России и даже превосходившего пресловутый «Бреслау») в г. Николаеве; затем отправились в Севастополь на смотр Черноморского флота и потом уже в Евпаторию.
16 мая 1916г. в понедельник утром поезд с Императором, Императрицей, Наследником и Великими княжнами прибыл в пункт назначения. Город с нетерпением ждал: на улицах был наведен образцовый порядок, а для эскорта выделена почетная охрана в 400 человек из горожан всех сословий и национальностей. В Евпатории всегда было (и есть) много акаций, и особенно это чувствуется в мае – в пору их цветения, так что не долго думая и с удовольствием, генерал-майор Н.А.Княжевич преподнес императрице, вышедшей из вагона, огромный душистый букет белой акации. Это было, конечно, очень трогательно. Девочкам-княжнам тоже подарили по роскошному букету. На перроне стояли все высшие чиновники не только Евпатории, но и всей губернии. С приветственной речью к долгожданным и дорогим гостям обратился городской голова С.Э.Дуван. Заканчивалась она так: «Примите, Великий Государь, в изъявление чувств наших от доброго сердца хлеб-соль и низкий поклон от взысканного милостями Вашими населения Евпатории». После этих слов Александре Федоровне была вручена старинной арабской работы шкатулка с 30 тыс.рублей на нужды раненых, а оркестр учащихся мужской гимназии исполнил гимн. Затем гостям был подан автомобиль и по улицам города кортеж проследовал к Свято-Николаевскому собору, перед которым уже ждали все начальство, учащиеся города и многие жители – сколько поместилось. Гирляндами из цветов были украшены стены собора, из них же большие буквы «Н» и «А», а над входом надпись – «Боже царя храни». Анна Вырубова, фрейлина императрицы, так описывала потом это событие: «Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев, татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором – один сплошной ковер розанов. И все это залито южным солнцем…»
В 11 часов под колокольный звон и непрерывное «ура» вышел из алтаря Архиепископ Таврический и Симферопольский Дмитрий с духовенством. Царь и члены его семьи приложились к Святому Кресту, а Высокопреосвященный окропил всех святой водой. Начался молебен с провозглашением многолетия Царскому Дому, Державе Российской, русскому воинству. По окончании службы Архиепископ Дмитрий благословил Государя иконой Св.Николая Чудотворца.
Потом царская семья из уважения ко всем конфессиям многонационального города почтила своим присутствием и татарскую мечеть , и караимскую кенасу, побывала у главной синагоги города. И везде главы общин преподносили именитым гостям хлеб-соль, а императрице – цветы. Наконец отправились в «Приморскую» санаторию. Все из находившихся на излечении (которые могли ходить) и офицеры и солдаты выстроились во дворе прямо в больничных халатах. Николай II с цесаревичем и полковником Крыжановским (начальником лазарета) обошел строй, поблагодарил всех за службу и вручил нижним чинам медали. В это же время государыня с дочерьми беседовала в палатах с тяжелоранеными, а затем, по просьбе офицеров, сфотографировалась с ними на память. Затем все семейство отправилось в земской лазарет познакомиться с условиями лечения и пребывания раненых, где было встречено старшим врачом Казасом и всем медперсоналом, очень взволнованным таким высоким посещением. Здесь также вручались награды солдатам и высказывались пожелания о скорейшем их выздоровлении. Уже покидавших лазарет императора и его близких одарили букетами полевых цветов юные воспитанницы Донузлавского земского двухклассного училища.
Всю вторую половину дня императорское семейство провело на прибрежной даче Дувана «Мечта». «Гуляли по берегу моря, сидели на песке и пили чай на балконе. К чаю местные караимы и татары прислали всевозможные сладости и фрукты». И, наверное, единственное, чем был огорчен Николай, так это тем, что не удалось выкупаться в море – мешала толпа любопытных, да и майский воздух все же был прохладен. Затем в своем дневнике государь написал о Евпатории так: «Город производит очень приятное впечатление и надо надеяться, разовьется в большое и благоустроенное лечебное место».
А в седьмом часу вечера все августейшее семейство покинуло наш город. Так уж случилось, что Евпатория была последним местом пребывания императора Николая II в Крыму. До отречения и страшных событий оставалось уже совсем немного времени…
Какое-то время на евпаторийском пляже стояла крепость из песка и камешков, выстроенная Алексеем в тот майский день, и ее, сколько могли, охраняли местные гимназисты, даже огородив самодельным заборчиком…
О посещении Евпатории императором и его семьей в архивах есть фильм, снятый тогда оператором акционерного общества «А.О.Дранков и К», а также сохранилось несколько фотографий тех дней.
Императорские балы и развлечения на Юге
Традиционными стали встречи в Крыму с Эмиром Бухарским Сеид-Абдул-Ахад-ханом. Авторитетного в Средней Азии властителя связывала с императором скорее не вассальная зависимость от России, а чувство взаимной личной симпатии. Эмир приобрел в Ялте большие земельные участки, построил два прекрасных дворца в восточном стиле. Ялта была многим обязана ему: когда город испытывал недостаток средств при строительстве общественных зданий, Эмир делал щедрые пожертвования. Его не только избрали почетным гражданином города и назвали в его честь улицу в Заречной части...
Но и в состав Черноморского российского флота вошел легкий крейсер «Эмир Бухарский».
Сюда, в Крым, приходили бесчисленные телеграммы и документы, требующие безотлагательного решения. В дневнике Николая II, страницы которого посвящены пребыванию в Ливадии, постоянные записи: «занимался делами», «читал бумаги», «принял Фредерикса» и т. п.
Но и отдыху, конечно же, уделялось достаточно времени. Недаром одна из царских дочерей писала: «В Крыму была жизнь, в Петербурге служба».
Конная прогулка. 1914 год. Семейная фотография
Пожалуй, вся семья, кроме Александры Федоровны, увлекалась ездой по крымским дорогам на автомобилях. На «моторе» можно было уезжать далеко, быстро добираясь до всех своих имений, в том числе и до «Кучук-Ламбата», приобретенного в 1906 году у наследников французского маршала Иоахима Мюрата. Стали более частыми поездки на Бешуйскую дачу - к этому времени туда, к охотничьему домику, проложили так называемое «Романовское шоссе», проходившее через самое высокое плато Крымских гор - Бабуган-яйлу.
Езду на автомобилях сменяли прогулки на комфортабельной яхте «Штандарт», принадлежавшей императорской семье. Судно было построено в Дании в 1893 году, его длина превышала 112 м, ширина 15,4 м, а крейсерская скорость 15,4 узла. Сначала «Штандарт» плавал только в районе Балтийского моря, в Финском заливе, в шхерах которого Николай II с семьей часто отдыхал от петербургских забот. Но начиная с 1902 года, яхта прибывала в Севастополь, где принимала на борт приехавших в Крым Романовых и доставляла их в Ялту.
Много времени уделялось спорту, особенно модному тогда лаун-теннису (теннис на траве), для игры в который Николай еще в 1902 году заказал специально оборудованную площадку. В теннис играли все, кроме Александры Федоровны.
И еще одно интереснейшее событие российской культурной жизни произошло тогда в Ливадии: в здании «Музыкальной казармы», переоборудованной в кинозал, в присутствии царской семьи, всего обслуживающего персонала, солдат и офицеров охраны, впервые демонстрировался полнометражный фильм «Оборона Севастополя». Его создал крупный русский предприниматель и кинодеятель А. А. Ханжонков, впоследствии основавший в Ялте киностудию.
Модный тогда лаун-теннис (теннис на траве)
В 1912 году Николай II с семьей прибыл в Ливадию ранней весной, на Пасху. Как всегда, жизнь здесь, в любимом всеми южном имении, была насыщена яркими впечатлениями.
Ялтинская пресса того времени широко освещала проведение на Южном берегу Крыма благотворительного праздника Белого цветка и участия в нем императрицы, великих княжон, цесаревича, фрейлины Анны Вырубовой.
Праздник с таким романтическим названием впервые был организован в Швеции, но сразу же завоевал популярность в России и уже в 1911 году был устроен во многих городах страны. Особенно успешно и красочно он прошел в Ялте, которую тогда образно величали «всероссийским госпиталем» для лечения больных туберкулезом.
Императорские дети на празднике Белого цветка
Представим себе теплый апрельский день в Ялте: сверкающее море, бездонное голубое небо, цветущие глицинии, фиалки, сирень. Но в этот день главным цветком стала стилизованная маленькая ромашка, гирляндами которой увиты высокие шесты в руках молодых женщин и детей, одетых во все белое. Венчают шесты зеленые пышные банты и маленькие щитки с крестом и надписью «На борьбу с чахоткою».
Через плечи несущих эти эффектные цветочные гирлянды переброшены на зеленых лентах кружки для сбора денег. С радостной улыбкой нарядные женщины протягивают прохожим вынутые из гирлянд цветочки, смело входят в рабочие мастерские, дома, магазины, кофейни, заходят в татарские деревни - и везде встречают ответную веселую улыбку, доброжелательность и понимание. Плата за ромашки добровольная и посильная для каждого - от копеек до десятков рублей.
Все семейство императора Николая Второго
Все охотно покупают у продавщиц белые цветочки, обступают декорированные гирляндами автомобили, и к концу дня почти все жители города оказываются украшенными этим скромным символом человеческой доброты и отзывчивости.
Выручка от продажи «белых цветков» в Ялте и близлежащих дачных поселках, а также от устроенных гуляний в городском саду и сборов в царском имении «Ливадия» составила свыше 12 тыс. рублей, что для того времени считалось значительной суммой. Эти сборы дали возможность поддержать деятельность только что организованного Ялтинского отдела Всероссийской лиги борьбы с туберкулезом. Основатели отдела - известные крымские врачи, общественные деятели, ялтинское земство - поставили перед собой благородную цель: максимально помочь десяткам тысяч ищущих исцеления туберкулезных больных, стекающихся на Южный берег Крыма со всех концов Отечества и прежде всего - неимущим людям.
Император с детьми по росту
Завершение Дня белого цветка в Ялте совпало с днем тезоименитства императрицы Александры Федоровны 23 апреля. В этот день в Итальянском дворике дворца ялтинские гимназисты и учащиеся Ливадийского училища преподнесли Александре Федоровне сделанные собственными руками скромные подарки. А затем в честь императрицы на площади перед дворцом состоялся парад воинских частей, стоящих на охране имения. Его принимали самолично Николай II и цесаревич.
Вечером рейд Ялты осветился огнями праздничного фейерверка, устроенного кораблями «Штандарт», «Двенадцать Апостолов» и «Алмаз». «Русская Ривьера» на следующий день сообщила, что Ялта выглядела сказочной.
В этот же приезд решили осмотреть имение князя Феликса Феликсовича Юсупова графа Сумарокова-Эльстон в Коккозе (село Соколиное Бахчисарайского района), где недавно Николай Краснов по заказу князя построил оригинальный охотничий дом, в архитектуре которого использовал татарские мотивы.
Великие княжны с матерью на яхте
С семьей Юсуповых последнего императора связывали родственные узы - его племянница, красавица княгиня Ирина Александровна, в 1914 году вышла замуж за Феликса Юсупова-младшего. По пути в имение сделали привал на Ай-Петри, доставивший всем участникам путешествия большое удовольствие. В окрестностях Коккоза была устроена охота, а затем снова на автомобилях направились осматривать отреставрированный Ханский дворец в Бахчисарае.
В мае 1913 года в центре России - Москве, Ярославле, Костроме и Нижнем Новгороде - торжественно отмечалось 300-летие династии Романовых. Осенью вся семья вновь прибыла в Ялту и, хотя официальная часть празднеств закончилась, в Крыму прошла как бы вторая, малая, волна юбилейных торжеств.
Великие княжны и цесаревич Алексей
Августейшей чете приходилось принимать в Ливадии многочисленные делегации, участвовать в устроенных в их честь праздниках. О некоторых приемах и праздниках стоит упомянуть особо, так как, судя по записям в дневнике Николая Александровича, они оставили у него весьма приятное впечатление.
Так, из далекой Монголии прибыло в Ливадию посольство, вручившее российскому императору орден Чингисхана. Приветствовать августейшую семью пришла вся Черноморская эскадра, встав на якорь напротив Ливадии. Вечером корабли осветились столь красивой иллюминацией, что Николай Александрович с дочерьми специально ездил на «моторе» поближе полюбоваться этим прекрасным зрелищем.
Семейные фотографии на яхте
Гардемарины эскадры удостоились в Ливадии высокой чести быть произведенными в мичманы в присутствии царской семьи, после чего возле дворца Николай II и наследник сфотографировались с ними на память.
А 5 ноября в Ливадийском дворце собрался весь многонациональный Крым в лице предводителей дворянства и председателей уездных управ Таврической губернии. Тепло встреченные главой государства, они были приглашены на торжественный завтрак в Белый зал, а затем сфотографировались у парадного входа нового дворца вместе с Николаем.
Татьяна с отцом
В Ялте был устроен такой же, как и в 1911 году, большой благотворительный базар, которым руководила сама императрица, после чего и в городе, и в самом имении начались выступления известных артистов, музыкальные концерты, просмотры новых кинофильмов.
Однако в дневниках членов семьи, в воспоминаниях близких очевидцев постоянно находим прямые и косвенные указания на то, что императрица, в отличие от дочерей, вела в Ливадии крайне замкнутый образ жизни, подолгу никого не принимая и довольно редко появляясь на торжествах или приемах. Тогда мало кто знал, что это было вызвано тяжелым состоянием здоровья наследника: долгое время на уровне государственной тайны скрывалось, что Алексей был болен гемофилией.
Ольга на пляже. 1911 год
1 августа началась Первая мировая война. Вырученные же от благотворительных базаров средства пошли на строительство Дома для выздоравливающих и переутомленных и Санатория имени императрицы Александры Федоровны для чинов флота. Оба здания начали возводиться в имении «Массандра» на земельных участках, пожертвованных для этой цели царской семьей. Ранее, в 1902 году, там же, в Массандре, был построен Санаторий в память Александра III. Это были первоклассные госпитали для раненых солдат и офицеров русской армии.
С начала войны в Ливадии, тоже на средства Александры Федоровны, была построена новая хирургическая больница, а в имении «Кучук-Ламбат» по проекту архитектора Юрия Стравинского, брата знаменитого композитора, - еще один Санаторий для раненых и утомленных.
Татьяна, 1914 год
Примеру императорской семьи последовали многие владельцы богатых дач и доходных домов на Южном берегу Крыма - в Феодосии, Севастополе, Евпатории, Саках, - передав их под временные госпитали. Оборудование и медикаменты для них приобретались на средства от добровольных пожертвований.
В мае 1916 года вся царская семья приехала в Николаев, где присутствовала на церемонии спуска на воду линкора «Императрица Мария». Затем краткое пребывание в Севастополе на смотре Черноморского флота и далее по новой железнодорожной ветке - в Евпаторию на открытие Военного госпиталя имени императрицы Александры Федоровны.
Мария, Татьяна, Ольга, 1916 год
Остаток дня в Евпатории был посвящен отдыху у моря на даче, которую снимала Анна Вырубова.
В новый Ливадийский дворец царская семья приезжала четыре раза - осенью 1911 и 1913 и весной 1912 и 1914 годов. 12 июня 1914 года они выехали из Ливадии, не подозревая, что навсегда простились с ней...
Великие княжны на пляже
По материалам «ЖЖ»
100 лет назад в ночь на 17 июля в подвале Ипатьевского дома Екатеринбурга по приказу большевиков расстреляли всю семью последнего русского императора.
Это один из самых трагических юбилеев истории России , - считает Алексей Васильев , председатель Союза ревнителей памяти императора Николая II.
По нашей просьбе лидер крымских монархистов вспомнил факты, имеющие отношение как к семье последнего императора, так и к Крыму .
1. Впервые на русской земле встретился со своей невестой
В Алуште на даче «Голубка» (сохранилась до наших дней) 10 октября 1894 года будущий император Николай II, тогда еще цесаревич Николай Александрович, впервые на русской земле встретился со своей невестой - принцессой Алисой Гессен -Дармштадтской. В тот день Николай записал в своем дневнике: «…из Симферополя подъехала моя ненаглядная Аликс с Эллой. Сели завтракать в доме отставного генерала Голубова . После завтрака сел вдвоем с Аликс в коляску, и вдвоем поехали в Ливадию. Боже мой! Какая радость встретиться с ней на родине и иметь близко от себя - половина забот и скорби как будто спала с плеч. На каждой станции татары встречали с хлебом-солью…»
В Ливадии отец Николая Александровича, умирающий император Александр III, успел благословить молодых.
2. Почетный воин Крымского конного полка
Крымские татары, в том числе служившие в Крымском конном полку, не только встречали, но и сопровождали кортеж будущей императрицы. Николай II не забыл об этой казалось бы формальной услуге: 10 октября 1909 года «в воспоминание высокой чести, выпавшей на долю крымцев», встретить и сопровождать невесту наследника цесаревича, впоследствии императрицу Александру Федоровну, Крымский конный полк получил наименование «Ея Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны полк». А в следующем месяце, 5 ноября, император Николай II зачислил себя в списки этого полка.
Считается, что мост между Крымом и Кубанью хотели построить еще в начале двадцатого века, причем Николай II был инициатором этого проекта. Изыскательские работы были проведены еще на заре прошлого века. Предполагалось, что мостовое полотно будет держаться на одиннадцати каменных опорах. Для пропуска морских судов планировался пролетный механизм на электродвигателях, питающихся от собственной электростанции на крымском берегу. Мост хотели укрепить ледорезами со стороны Азовского моря. К сожалению, Первая мировая война не дала осуществить задуманное.
4. Родоначальник русской военной авиации
Именно Николай II настаивал на создании военной, в том числе морской, авиации в России. Создание первой в стране военной летной школы в Севастополе император доверил великому князю Александру Михайловичу. Инициативу монарха многие военачальники всерьез не восприняли. По воспоминаниям Александра Михайловича, когда речь зашла о применении самолетов в современном бою, военный министр генерал Сухомлинов затрясся от смеха: «Я вас правильно понял, Ваше Высочество, - спросил он меня между двумя приступами смеха, - вы собиpaeтесь применить эти игрушки в нашей армии?»
Несмотря на возражения скептиков, к 1914 году в императорском военном воздушном флоте состояло 600 самолетов! И только Германия опережала Россию.
5. Инициатор установки памятников героям Крымской войны
Уделяя обороне страны особое внимание, Николай II не забывал и о защитниках Отечества былых времен. Так, к полувековой годовщине Крымской войны, ознаменовавшейся одиннадцатимесячной героической обороной Севастополя, государь император, «желая увековечить в памяти потомства места, прославленные непоколебимой стойкостью и беззаветной храбростью русских войск», «высочайше соизволил» возложить эту задачу на великого князя Александра Михайловича и учрежденный им особый комитет. При этом император повелел отпустить из Государственного казначейства средства, необходимые для выполнения «этого обширного дела».
6. Первый зритель первого русского полнометражного фильма
Николай II понимал важность воспитания молодежи на героических примерах прошлого. Государь с энтузиазмом поддержал создание первого русского игрового полнометражного фильма «Оборона Севастополя». Создатели ленты не только заручились высочайшей поддержкой, но и добились частичного финансирования из казны. По распоряжению Николая II к работе над картиной была привлечена большая группа историков и военных консультантов. Разумеется, первыми зрителями «исторического блокбастера» стали Николай II и члены его семьи. Премьерный показ состоялся 26 октября 1911 года в Ливадийском дворце.
7. Ценитель крымских вин
Николай II не злоупотреблял спиртными напитками, но толк в хорошем вине понимал. Из крымских вин государь предпочитал портвейн красный «Ливадия». Это высококачественное марочное крепкое красное вино вырабатывается из винограда сорта Каберне-Совиньон, произрастающего на южном берегу Крыма. Если портвейн «Ливадия» производится с 1891 года, то с 1892 года в Крыму стало популярным десертное вино «Лакрима Кристи » («Слезы Христа»), изготавливаемое из винограда сорта Алеатико, ставшее любимым крымским вином императрицы Александры Федоровны. Эти вина знаменитая «Массандра» выпускает до сих пор.
8. Занимался государственными делами без личного секретаря
Примечательно, что даже на отдыхе, в Ливадии, Николай II занимался государственными делами. Причем самостоятельно: секретаря у государя не было. Поначалу молодой император, осознав объемы ежедневной работы и уровень ответственности, был, мягко говоря, в растерянности и пытался привлекать друзей к обработке деловых бумаг: они занимались просмотром представленных Николаю II докладов. Но вскоре самодержец сумел настроиться на рабочий лад и самостоятельно разобраться в ворохе государственных бумаг. Иногда монарх обсуждал спорные вопросы с императрицей Александрой Федоровной, которая, к слову, имела своего личного секретаря.
9. Владелец самой большой в мире яхты
Императорская яхта «Штандарт», самая большая и красивая яхта начала XX века, была любимым судном императора Николая II. Приезжая в Крым на поезде, в Севастополь, государь на катере приплывал к своей яхте, где принимал гостей, а затем через день-другой отправлялся на «Штандарте» в Ялту . В тридцатых годах яхту переоборудовали в минный заградитель «Марти».
В начале Великой Отечественной войны при выполнении боевого задания заградителем была потоплена первая подводная лодка противника. После войны героический корабль сменил название на «Ока » и был переоборудован в плавказарму. В начале шестидесятых из него сделали плавучую мишень для ракетных стрельб, а потом распилили на металл.
10. Любитель животных, особенно собак
На отдыхе в Крыму были счастливы не только члены царской семьи, но и привезенные из Северной столицы их животные. В семье Николая II их очень любили: у самого императора были собаки, у княжны Ольги - кот, а у царевича Алексея - кот и спрингер-спаниель Джой . Спаниель стал незаменимым товарищем по играм юного наследника: мальчик брал его с собой везде - на отдых в поездки - не только к морю, но потом и на фронт, куда отправлялся вместе с отцом. Когда свершалось страшное злодеяние в Екатеринбурге - палачи расстреливали царскую семью, были также убиты поднявшие вой две собаки княжон. Третьей собаке - спаниелю Джою цесаревича Алексея - «добрые» убийцы сохранили жизнь, так как собака не выла. Спаниеля взял к себе охранник Михаил Летемин . Рассказывают, когда, через восемь дней белые войска вошли в Екатеринбург, Летемина арестовали, так как кто-то из белых
КСТАТИ
А Думу заслать на Ай-Петри
Интернет пестрит «историческими откровениями» о том, что император Николай II, якобы серьезно планировал перенести столицу с Санкт-Петербурга , в Крым, в Ливадию. Удивительно, но этот иронический пассаж, некоторые принимают за чистую монету. История же «переноса столицы» основывается на воспоминаниях генерал-лейтенанта, начальника канцелярии Министерства императорского двора Александра Мосолова.
В книге «При дворе последнего российского императора» Александр Александрович приводит разговор с императором, когда монарх, вместе со свитой, возвращался с конной поездки по Ялтинской яйле: «государь высказал, как он привязан к Южному берегу Крыма»:
Я бы хотел никогда не выезжать отсюда.
Что бы Вашему Величеству перенести сюда столицу?
Эта мысль не раз мелькала у меня в голове .
Вмешалась в разговор свита. Кто-то возразил, что было бы тесно для столицы: горы слишком близки к морю. Другой не согласился:
Где же будет Дума?
На Ай-Петри.
Да зимою туда и проезда нет из-за снежных заносов.
Тем лучше, - заметил дежурный флигель-адъютант.
Конечно, это невозможно. Да и будь здесь столица, я, вероятно, разлюбил бы это место. Одни мечты…».
Почему в качестве летних резиденций царская фамилия Романовых выбрала Крым?
На очень сложный и весьма неоднозначный вопрос о причинах размещения первых летних резиденций царской династии Романовых на Южном берегу Крыма ответить без упоминания многих мелких исторических деталей практически невозможно. Рассказывая читателю о неоднозначном выборе руководителей партии и правительства РСФСР ранней весной 1921 года местоположения своих первых летних резиденций на территории Крымского полуострова, нельзя не заметить одно чрезвычайно важное обстоятельство, имеющее ключевое значение в моем повествовании. Дело в том, что Крымский полуостров, в отличие от Черноморского побережья Кавказа, к 1917 году имел почти полувековую историю использования его в качестве мест отдыха и проживания царской фамилии, а также обширной группы наиболее влиятельных предпринимателей России. Тут необходимо сделать важную оговорку, касающуюся местопребывания одной из летних резиденций императора Александра III в Новом Афоне (Абхазия), на территории ныне действующего Ново-Афонского монастыря, которая, в отличие от крымских имений царя, не стала культовой и широко известной. В данном случае уместно будет категорически заявить, что императорский дом Романовых до 1917 года считал своей официальной летней резиденцией две государственные дачи в Крыму, расположенные почти рядом – в Ливадии и Нижней Ореанде. Можно также смело закрепить за данными историческими объектами именно название «госдача», которое стало входить в словарь бюрократического сленга только после марта 1946 года в СССР. Однако эти два имения – Ливадия и Нижняя Ореанда – действительно находились на балансе государства, были возведены указом императора Александра II в статус летних резиденций и особо охраняемых объектов со строго установленным штатом сотрудников охраны.
В 1783 году Крымский полуостров после отречения последнего крымского хана Шахин-Гирея был присоединен к России. Присоединение было практически бескровным. 19 апреля 1783 года императрица Екатерина II подписала «Манифест о принятии Крымского полуострова, острова Тамана и всея Кубанской стороны под державу Российскую», которым «по долгу предлежащего попечения о благе и величии Отечества» и «полагая средством навсегда отдаляющим неприятные причины, возмущающие вечный мир между империями Всероссийской и Оттоманской». 28 декабря 1783 года Россия и Турция подписали «Акт о присоединении к Российской империи Крыма, Тамана и Кубани», которым отменялась статья (артикул) 3 Кючук-Кайнарджий-ского мирного договора о независимости Крымского ханства. В свою очередь, Россия этим актом подтверждала турецкую принадлежность крепостей Очаков и Суджук-Кале. В Крым после долгой смуты пришел мир. За короткое время выросли новые города: Евпатория, Севастополь и др. Полуостров стал быстро превращаться в важнейший для России культурный и торговый регион Причерноморья, а в Севастополе началось создание главной базы Черноморского флота России. В 1784 году Крым стал частью Таврической области с центром в городе Симферополе. Согласно указу «О составлении Таврической области из семи уездов и об открытии присутственных мест в городах оной» область была составлена из семи уездов: Симферопольского, Левкопольского, Евпаторийского, Перекопского, Днепровского, Мелитопольского и Фанагорийского.
После Русско-турецкой войны 1787–1791 годов российская принадлежность Крыма была вторично подтверждена Ясским мирным договором, который закрепил за Россией все Северное Причерноморье.
Указом императора Павла I от 12 декабря 1796 года Таврическая область была упразднена, территория, разделенная на два уезда – Акмечетский и Перекопский, присоединена к Новороссийской губернии. В 1802 году была образована Таврическая губерния, просуществовавшая вплоть до Гражданской войны в России. С конца XVIII века началось постепенное экономическое развитие и благоустройство Крымского полуострова, согласно личным пристрастиям и стратегическим установкам тогдашней российской аристократии. В августе 1860 года имение Ливадия было принято в Управление уделами императорского двора от наследников графа Льва Севериновича Потоцкого. Выражаясь современным языком, царская династия Романовых в лице императора Александра II купила на бюджетные деньги для собственных нужд у частного лица понравившееся ему огромное имение с ухоженным дворцово-парковым комплексом.
Имение Ливадия. Малый дворец. Построен по проекту И.А. Монигетти в 1866 году. В ноябре 1941 года был подожжен спецгруппой НКВД перед оккупацией Ялты. Фото 1910 года
Граф Л.С. Потоцкий владел имением в Ливадии с осени 1834 года и вложил очень много сил и времени в его развитие и процветание. К концу 50-х годов XIX века имение Ливадия графа Л.С. Потоцкого представляло собой прекрасно обустроенную усадьбу с Большим и Малым двухэтажными жилыми домами. Зимний сад украшал фонтан из белого каррарского мрамора. Практически сразу после смерти графа Л.С. Потоцкого (умер 10 марта 1860 года) в мае 1860 года его дочери и наследницы Леонилла Ланцкоронская и Анна Мнишек получили выгодное предложение от управляющего Департаментом уделов Министерства императорского двора Ю.И. Стебнока о покупке Ливадии для царской семьи. Как известно, «предложение» подобного свойства от главы Российской империи редко бывает беспредметным и мало продуманным, скорее наоборот. В данном случае сестры совсем не хотели продавать родовое имение кому-либо, но гнев монарха, пусть и не совсем справедливый, по тем временам мог закончиться весьма плачевно для молодых особ, которые не хотели провести остаток жизни в Сибири или еще дальше. Наследницы нехотя согласились навсегда расстаться с любимым имением, только учитывая тот факт, что это недвусмысленное личное желание Александра II и по правилам игры данный отказ воспринимался бы монархом как вызов. По словам графини А. Мнишек, «то, что Ливадия сейчас продается, вызвано единственно тем, чтобы сделать приятное Императору». В конце ноября 1860 года император Александр II приехал для осмотра будущей своей личной резиденции в Ялту. Имение после тщательного осмотра понравилось Александру II поначалу лишь своим местоположением, и после недолгого раздумья император отдал указание провести реконструкцию этого здания, согласно статусу правительственной резиденции и пожеланиям царской четы. В качестве автора будущего проекта реконструкции имения Ливадия Александр II предложил управляющему Департаментом уделов Ю.И. Стебноку кандидатуру главного архитектора императорских царскосельских дворцов И.А. Монигетти.
Ипполит Антонович Монигетти – выдающийся русский архитектор и акварелист, представитель архитектурной эклектики, много работавший по заказам царской фамилии и высшей аристократии. Фактически И.А. Монигетти стал первым официально известным придворным архитектором в России, которой целенаправленно занимался проектированием и возведением резиденций императорского дома Романовых, которые впоследствии, уже в эпоху СССР, назовут странным словом «госдачи», а для их строительства учредят в 1946 году проектное бюро ХОЗУ МГБ. В некоторых современных исторических источниках назван первым «придворным» архитектором М.И. Мержанов, что, конечно, недалеко от истины, но со скидкой на советский период, ведь автор построенных правительственных резиденций в Волынском, Бочаровом Ручье и Мацесте творил в эпоху правления И.В. Сталина, а И.А. Монигетти при Александре II. Получается, как ни крути, первенство в разработке архитектурного стиля, компоновки и подборки строительных материалов для первых в России правительственных резиденций принадлежит И.А. Монигетти.
Выдающийся российский архитектор и создатель правительственных резиденций И.А. Монигетти родился в семье эмигранта из Швейцарии каменщика-виртуоза Антонио Монигети, который был родом из г. Бьяска (кантон Тичино), обосновавшегося и нашедшего хорошо оплачиваемую работу в Москве. Закончив блестящим образом курс московского Строгановского училища технического рисования, в 1834 г. Монигетти поступил в воспитанники Императорской академии художеств, в которой главным его наставником по архитектуре был профессор А.П. Брюллов. В 1839 году за проект театрального училища И.А. Монигетти награжден Малой золотой медалью, но по болезни не участвовал в конкурсе на получение Большой золотой медали и, выйдя из академии со званием художника XIV класса, для поправления здоровья отправился в Италию. Пробыв довольно долго в Италии и посетив после того Грецию и Ближний Восток, Монигетти усердно изучал в этих странах памятники зодчества, фиксировал их детали на бумаге и таким образом составил богатое собрание любопытных рисунков, которые по возвращении его в Санкт-Петербург в 1847 году послужили основанием для присуждения ему звание академика.
Проектная и строительная деятельность И.А. Монигетти по прибытии в Россию началась с поступления его на должность главного архитектора императорских царскосельских дворцов, а также сооружением грациозной купальни в виде турецкой мечети на большом пруде, отделкой дворцовых цветочных оранжерей, устройством двух мостиков в парке Царского Села и постройкой нескольких барских дач в этой загородной резиденции Александра II. Затем им были спроектированы и выстроены в Петербурге дома для графа Новосильцева, графини Апраксиной, князя Воронцова (на Мойке), графа П.С. Строганова. В 1858 году И.А. Монигетти, получив профессорский титул как художник, уже заслуживший почетную известность, занялся возведением по своим личным проектам различных зданий на летней императорской даче в Ливадии на Южном берегу Крыма, согласно классическому итальянскому архитектурному стилю XIX века. И.А. Монигетти надеялся закончить работы к осени 1864 года, но заказы от царской семьи следовали один за другим, и завершилось строительство летней резиденции только в июне 1866 года. Незадолго до первого приезда Александра II с семьей в Ливадию Департамент уделов получил указ императора: «Купленное недвижимое в Крыму имение Ливадия со всеми строениями и принадлежностями, предоставляя в дар любезнейшей супруге моей государыне императрице Марии Александровне, повелеваю Департаменту уделов зачислить это имение в собственность ея императорского величества». Таким образом, императрица Мария Александровна стала первой из династии Романовых владелицей Ливадии – одного из самых крупных на Южном берегу Крыма имений, – к 1868 году его площадь составляла 300 десятин (основная дометрическая русская мера площади, равная 2400 квадратных саженей, или 1,09 га, так называемая казенная. В XVIII – начале XIX века использовалась десятина владельческая, равная 3200 квадратным саженям, или 1,45 га).
Интересный факт: площадь бывшей резиденции М.С. Горбачева, а впоследствии и Б.Н. Ельцина госдачи Барвиха-4 (расположена на 5-м километре Рублево-Успенского шоссе, недалеко от деревни Раздоры) составляла «всего» 66 гектаров, что, конечно, несомненно, меньше площади имения Ливадия в Крыму.
Первый высочайший приезд в Ливадию императора Александра II состоялся 22 августа 1866 года. Как и следовало ожидать, царская чета Романовых была в неописуемом восторге от своего нового приобретения – летней резиденции Ливадия.
Великолепные дворцы и особняки в Крыму, возведенные для членов императорской фамилии, окруженные роскошными садами, до сей поры являются уникальными памятниками дворцово-парковой архитектуры мирового значения. Российские императоры и великие князья любили отдыхать в Крыму до 1917 года, в окружении чарующей природы от столичной суеты и важных государственных дел. Кроме царской фамилии, в Крым с середины 70-х годов XIX века массово потянулись свежеиспеченные российские нувориши и дворяне из знатных родов с еще пока не потраченным состоянием. Более того, отдых в Крыму для знати Петербурга и Москвы стал крайне престижным, и по этой причине после 1866 года на полуострове начались массовая скупка пустующих земель и возведение на них роскошных особняков. Между тем причин для того, чтобы летняя резиденция императорского дома разместилась именно на полуострове Крым, имелось множество. Я ниже их перечислю, так как для несведущих людей, плохо знающих специфику размещения и охраны правительственных резиденций, подчас трудно понять истинные мотивы, побудившие чету Романовых обосноваться именно в имении Ливадия на территории Крымского полуострова.
Итак, причины, побудившие чету Романовых и лично Александра II разместить свою первую летнюю резиденцию в Крыму:
1. Ф.Я. Карелль, врач, являющийся лейб-медиком при императорах Николае I (с 1849 года) и Александре II (с 1855 года), пользующийся непререкаемым авторитетом, неоднократно советовал чете Романовых построить имение на территории полуострова Крым для летнего отдыха, в целях профилактики появления простудных заболеваний, а также ранней стадии туберкулеза, характерных для северо-западной части Российской империи. Именно Ф.Я. Каррель и стал первым врачом, который озвучил вариант летнего отдыха в Крыму, а именно на территории ЮБК, сравнивая его с климатом Лигурии (административный регион Италии, расположенный на северном побережье Лигурийского моря).
2. Одним из главных пропагандистов и теоретиков профилактического пребывания летом в Крыму для четы Романовых стал русский врач-терапевт С.П. Боткин, с 1870 года назначенный на почетную и крайне ответственную должность лейб-медика при императорской фамилии. Конечно же Александр II и до С.П. Боткина каждый год, начиная с 1866 года, отдыхал в имении Ливадия, больше уделяя внимания собственной персоне и здоровью своей новой пассии. Однако состояние здоровья его жены – императрицы Марии Александровны – вынудило его согласиться с доводами С.П. Боткина и заняться систематическим лечением супруги, благодаря чему ее самочувствие значительно улучшилось. По свидетельству современников Александра II, император крайне скептически относился к советам врачей, и особенно к советам лейб-медиков, внимательно выслушивая последних и делая все наоборот. По этой причине утверждать то, что Александр II решил расположить летнюю резиденцию в Крыму только по увещеваниям и неким «рекомендациям» С.П. Боткина, совершенно безосновательно. Александр II, как и любой мужчина, в первую очередь считал, что нужно решить проблему в корне, и по этой причине решал ее в соответствии со своим мировоззрением. Поэтому, когда перед императором был поставлен вопрос ребром о лечении его супруги и четко были определены методы купирования заболевания, Александр II, не особо задумываясь о последствиях, просто «спихнул» надоевшую Марию Александровну в Ливадию, а впоследствии и сам с фавориткой «вдохновился» идеями С.П. Боткина о целебности крымского климата.
Русский врач-терапевт и общественный деятель Сергей Петрович Боткин
Замечу, что жена императора Александра II – Мария Александровна родила царю семерых детей. Роды и склонность императрицы к простудам сделали свое дело, и во второй половине 60-х годов это была больная, психологически сломленная смертью старшего сына женщина, муж которой больше времени уделял фавориткам, чем здоровью жены. 22 ноября 1870 года высочайшим указом Александра II врач С.П. Боткин назначается почетным лейб-медиком, а главным объектом его забот и лечения становится императрица Мария Александровна. 14 марта 1872 года императрица уезжает в сопровождении своего доктора в Крым. Министр государственных имуществ Российской империи П.А. Валуев отмечает этот день в дневнике следующим образом: «О свойстве и степени болезни трудно иметь точное понятие при множестве разноречивых толков. Кажется, однако же, что легкие действительно поражены и что доктор Гартман не заметил зла своевременно и его запустил. Доктор Боткин определил болезнь, и поездка в Крым предпринята по его личному настоянию».
Между тем С.П. Боткин пишет 11 апреля 1872 года министру императорского двора А.В. Адлербергу: «Здоровье императрицы с каждым днем заметно улучшается; кашель становится все слабее и слабее, хрипов в груди все меньше и наконец их было так мало, при этом дыхание было свободно… конечно, хрипы еще слышны, но их, может быть, в десять раз меньше, сравнивая с тем количеством, которое было в начале нашего переезда в Крым, ночь проходит теперь совсем без кашля, и днем Ее Величество может говорить и даже смеяться, не платя за каждый раз кашлем, как это бывало прежде… прогулка без поддержки под руку была несколько затруднительна, теперь же императрица прогуливается без помощи довольно свободно».
3. Главноначальствующий Третьего отделения собственной е. и. в. канцелярии – князь Василий Андреевич Долгоруков, при Александре II и шеф корпуса жандармов (с 1855 по 1866 год), обладающий весьма сильным влиянием на императора, на протяжении всего своего руководства службой госбезопасности страны был ярым и бескомпромиссным противником размещения летних резиденций четы Романовых на Черноморском побережье Кавказа. Причина была одна – недавно отшумевшая Кавказская война, а точнее, ее последняя фаза, покорение Черкесии (сентябрь 1859 – 21 мая 1864 года). Практически вся территория современного Краснодарского края и Республики Абхазии в тот период представляла собой сплошной партизанский край, где могли убить когда угодно и кого угодно, несмотря на то что 21 мая 1864 года в горном селении Кбаадэ, в лагере соединившихся русских колонн, в присутствии великого князя Михаила Николаевича, был отслужен благодарственный молебен по случаю победы в Кавказской войне. Вероятность нападения на чету Романовых, их убийство или взятие в плен на Черноморском побережье Кавказа, при размещении там летней резиденции, была очень велика.
4. Чрезвычайно большую опасность для царской четы представляло заболевание малярией. Как известно, малярия – это инфекционное заболевание, передающееся посредством укуса комаров рода Anopheles. Влажность климата Черноморского побережья Кавказа и обилие заболоченных участков создавали идеальные условия для жизнедеятельности комаров, вследствие чего в XIX и начале ХХ века малярия была главным бичом этих мест. От малярии погибло на Кавказе в несколько раз больше русских солдат, чем от стычек с горцами. Планомерная борьба с малярией началась в районе г. Сочи лишь в 20-х годах ХХ века, по инициативе врача Сергея Юрьевича Соколова. Эта борьба велась в двух направлениях – лечение больных и профилактика, а именно истребление разносчика – комара рода Anopheles. Противомалярийные мероприятия проводились очень разнообразные: осушение заболоченной местности, опыление и нефтевание водоемов. На территории Крыма, в отличие от Черноморского побережья Кавказа, эпидемиологические предпосылки появления очагов малярии в XIX веке были значительно ниже, так как в этом регионе не было большого количества горных рек, больших пресноводных водоемов с заболоченными участками и благоприятного для размножения комаров субтропического климата. Микрорегион (фактически горно-климатический курорт), в котором располагалось имение Ливадия, отличался особым климатом и наличием большого количества вековых сосен, создающих полезный для легких человека фитоценоз. Также на близлежащих территориях не протекали реки и не было иных пресноводных водоемов, где смогли размножаться личинки малярийных комаров. Отмечу, что в то время Крымский полуостров считал безопасной территорией для проживания с точки зрения наличия очагов опасных болезней и лейб-медик Ф.Я. Карелль.
5. Особое значение в выборе места своей летней резиденции на территории Крыма, а именно в Ливадии, Александр II придавал своим пылким любовным свиданиям с фавориткой – княжной Е.М. Долгорукой (Юрьевской), которые затем переросли в морганатический брак. После смерти императрицы Марии Александровны, в девичестве принцессы Максимилианы-Вильгельмины-Августы-Софьи-Марии Гессен-Дармштадтской, от туберкулеза, император смог переехать в имение Ливадия уже не таясь с возлюбленной и проводить летние месяцы на море в своей личной резиденции. По воспоминаниям председателя комитета министров П.А. Валуева, который оставил после своей смерти многочисленные дневники: «…Государь с лета 1866 года был озабочен больше поиском подходящего домика для княжны Долгорукой в Ливадии, чем состоянием Марии Александровны, которая после смерти Николаши стала страдать частыми мигренями и депрессиями…»
Император Александр II со второй супругой Екатериной Долгорукойи детьми
6. Чрезвычайно важное геополитическое значение с точки зрения размещения летней резиденции имело присутствие на Крымском полуострове агрессивно или нейтрально настроенных коренных этнических групп населения, среди которых преобладали так называемые крымские татары, греки-туркофоны, урумы и караимы. Крымские татары как самостоятельный этнос сформировались в Крыму в XIII–XVII веках. Историческим ядром крымско-татарского этноса являются тюркские племена из кипчако-огузской группы, осевшие в Крыму, которые смешались с местными потомками гуннов, хазар, печенегов, а также представителями дотюркского населения Крыма. После окончания Крымской войны (1853-25.02.1856) начался массовый исход в Турцию крымских татар (около 198 тысяч человек) и принудительное выселение русской военной администрацией понтийских греков-эллино-фонов и урумов в Приазовье. «Освободившееся» место под крымским солнцем, по желанию русской царской администрации, должны были занять православные болгары, приглашенные на постоянное местожительство из Турции, как специалисты аграрного сектора по выращиванию винограда, бахчевых и фруктов. Тем не менее к концу 70-х годов XIX века в Крыму основное население все-таки составляли именно крымские татары, примерно 127 тысяч человек.
Несмотря на активное заселение Крыма после 1958 года украинцами из Малороссии и русскими из южных регионов Российской империи, кипчако-огузский этнос активно сопротивлялся ассимиляции и в целом сохранил враждебное отношение к царскому правительству вплоть до начала 80-х годов XIX века. Несмотря на мелкие вооруженные восстания и активное противодействие царской администрации во всех областях жизни, крымские татары не пытались повернуть вспять историю и вырезать поголовно всех русских во главе с императором, находящимся в Ливадии лишь по одной простой причине. Русская армия и в дальнейшем административные органы Российской империи, ставшие единственно правомочными на территории Крыма с 1856 года, не пытались разрушить уклад жизни татар, и в том числе совершенно не имели претензии к их мусульманскому вероисповеданию. И этот неоспоримый факт терпимого отношения к присутствию мечетей на земле Крыма татары очень ценили, не сделав с 1856 по 1917 год ни одного вооруженного нападения на царскую чету, хотя могли это совершить многократно.
Как известно, впоследствии главным врагом у Александра II стали террористические организации «Земля и воля» и «Народная воля», а не «страшные и кровожадные крымские татары» из Бахчисарая. Примечательно, что крымские татары в период с 1917 по 1941 год получили от СССР чрезвычайно широкие права по выборам в местные органы самоуправления, им построили школы с преподаванием на родном языке и многое другое. Однако при приходе в ноябре 1941 года немецких войск на Крымский полуостров и последующей оккупации, большая часть крымско-татарского населения поддержала агрессора по причине массового открытия мечетей и разрешения исполнения религиозных обрядов.
Гипотетически можно сейчас предположить, что если бы царская администрация с 1856 года стала активно бороться с мусульманством в Крыму, то получила «на выходе» крупномасштабную партизанскую войну, где имение Ливадия долго не просуществовало. Царской администрации, лично Александру II и главе Третьего отделения В.И. Долгорукову, а после П.А. Шувалову хватило ума не сносить мечети и не обращать крымских татар в православие. Более того, начиная с сентября 1862 года в Императорском конвое был учрежден Крымско-татарский эскадрон для охраны четы Романовых и лично Александра II. В мае 1863 года после упразднения крымско-татарского эскадрона в состав конвоя вошла команда лейб-гвардии крымских татар. Замечу, что в декабре 1891 года данное формирование из крымских татар было тихо и без лишней огласки расформировано.
7. Особое значение в охране царской четы в Крыму, после покупки летней резиденции в Ливадии, стал иметь российский флот, базирующийся в бухтах Севастополя. В 1857 году российское правительство утвердило первую после Крымской войны судостроительную программу сроком на двадцать лет. Согласно этой программе планировалась постройка: для Балтийского моря – 153 винтовых кораблей (18 линейных, 12 фрегатов, 14 корветов, 100 канонерских лодок и 9 колесных пароходов); для Черного моря (с учетом ограничений, обусловленных Парижским договором) – 15 винтовых кораблей (6 корветов и 9 транспортов) и 4 колесных пароходов; для Тихого океана – 20 винтовых кораблей (6 корветов, 6 клиперов, 5 пароходов, 2 транспортов и шхуны). Фактически, кроме самой акватории Черного моря и Крымского полуострова, Черноморский флот был обязан в дни пребывания царской четы на отдыхе в Ливадии нести охрану и круглосуточное дежурство на ялтинском рейде, для чего из севастопольской эскадры выделялось три винтовых парохода, две канонерские лодки и императорская яхта «Тигр».
Царская яхта «Тигр» на рейде Севастополя. 1869 год
В связи с запретом иметь России военный флот на Черном море согласно Парижскому миру было «высочайше повелено… не ставя на пароходе «Тигр» артиллерии и заделав обшивками пушечные порты, считать его императорской яхтой и под яхтенным флагом вывести для плавания по Черному морю». Интересно, что, хотя яхта «Тигр» числилась в составе Черноморского флота 14 лет (до 1872 года), о плаваниях на ней царской семьи сведений почти не сохранилось, кроме упоминания о переходе в августе 1861 года Александра II с семьей из Севастополя в свое новое имение Ливадию. Художник А.П. Боголюбов писал: «…пришла пора его высочеству оставлять Ливадию, а потому, распрощавшись, мы поместились на военный пароход «Тигр», весьма плохую царскую яхту, и отбыли в Севастополь».
8. Стратегически важным и крайне необходимым для безопасного размещения царской резиденции в Ливадии стало строительство портовых сооружений в Ялте, так как императора Александра II с его семьей начиная с 1866 года до места отдыха можно было доставить или гужевым транспортом, или на судне по Черному морю. Замечу, что после
Крымской войны начали появляться различные проекты строительства железной дороги, способной связать полуостров с Большой землей. Однако реализовать задуманное удалось только в 1875 году, когда московским купцом и промышленником Петром Губониным был построен участок железной дороги от станции Лозовой (современная Харьковская область) до Севастополя. Дорогу длиной в 665 км построили за 4 года. До 1875 года император с семьей от Санкт-Петербурга до Ливадии добирался двумя путями. Первый предполагал достаточно «короткий» путь от столицы империи до Москвы на поезде по железной дороге (открыта в 1855 году), затем на карете до Таганрога, а от этого порта на Азовском море через Керченский пролив на судне до Ялты. Второй путь, более продолжительный, предусматривал как промежуточный пункт город-порт Николаев. Путешествия в Крым для слабой здоровьем императрицы Марии Александровны были очень утомительными. Для нее старались спланировать как можно более «спокойный» маршрут, чтобы большая его часть проходила по железной дороге и по воде. Так, в 1866 году Мария Александровна выехала в Крым из Царского Села 11 сентября. Маршрут проходил следующим образом: на лошадях от Царского Села до станции Саблино и далее по железной дороге до Москвы. Затем на лошадях до города-порта Николаева, через Тулу, Орел и Полтаву. От Николаева по Черному морю на судне до Ялты. От нее по грунтовому шоссе до имения Ливадия. Весь маршрут протяженностью 2328 верст занял семь дней.
За 37 лет до прибытия царской четы в Ливадию, в 1829 году, по инициативе генерал-губернатора Новороссийского края и Бессарабской губернии графа М.С. Воронцова в Ялте начинается строительство каменного мола для защиты бухты от штормовых волн. 1 августа (14 августа по новому стилю) 1833 года в торжественной обстановке был заложен первый каменный блок в «корень будущего мола каменного». Этот день считается днем рождения Ялтинского порта. Строительство первой очереди портовых сооружений заканчивается в 1837 году. Одновременно начинается бурный рост поселка вокруг порта, который заселяют преимущественно переселенцы из Малороссии. Указом императора Николая I от 23 марта (4 апреля) Ялте присваивается статус уездного города. Дважды осенне-зимние штормы разрушали построенные молы и часть портовых сооружений в Ялте, пока в 1887 году не приступили к строительству капитального каменного мола и набережной под общим руководством инженер-генерал-майора в отставке, гидростроителя, замечательного краеведа, жителя Ялты Александра Львовича Бертье-Делагарда. Строительство продолжалось до 1890 года. Впоследствии, опять под руководством А.Л. Бертье-Делагарда, мол и набережная города были удлинены, количество причалов увеличено, порт и город приобретают знакомый нам вид. В 1866 году, из-за отсутствия нормальных причальных сооружений, и в последующие годы Александр II и его семья вынуждены были причаливать сначала на судне к двухпалубному дебаркадеру, от которого добирались до берега на паровом рейдовом катере.
Следует напомнить читателю, что первую ознакомительную поездку, так называемый «таврический вояж», на Крымский полуостров предприняла еще императрица Екатерина II, длившуюся с 2 января по 11 июля 1787 года. Это было беспрецедентное по масштабам, числу участников, стоимости и времени в пути путешествие Екатерины II и ее двора, длившееся в итоге более полугода. А в 1837 году в Крым впервые выехала семья императора Николая I. Именно тогда императрица Александра Федоровна получила от Николая I в подарок поместье Ореанда «с одним условием, что Папа совершенно не будет заботиться о нем и что она выстроит себе там такой дом, какой ей захочется». Замечу между тем, что недалеко от этого царского имения, в так называемой Нижней Ореанде, на склоне горы Могаби, в 1956 году был построен объект Девятого управления КГБ СССР – правительственная резиденция для первых лиц СССР, которая долгое время была в пользовании генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. Впрочем, более подробно об этом, несомненно, историческом здании и многих других госдачах в Крыму я расскажу ниже. Впоследствии архитектор А.И. Штакеншнейдер построил в Ореанде дворец, отошедший после смерти Александры Федоровны в собственность ее второго сына великого князя Константина Николаевича.
9. Возвращаясь к теме размещения четы Романовых в имении Ливадия, необходимо подчеркнуть тот факт, что 2 мая 1866 года была создана специальная Охранительная команда Третьего отделения собственной е. и. в. канцелярии, призванная заниматься исключительно охраной царской четы на отдыхе, в поездках по стране и за рубежом, а также осуществлять оперативно-агентурную работу по предотвращению террористических актов. Можно утверждать и так, что создание подобной охранной государственной структуры не случайно совпало с учреждением летней резиденции императора Александра II в Ливадии.
В настоящее время наследником данной структуры является Управление личной охраны ФСО РФ и Служба безопасности президента, входящая в первую организацию, деятельность которой регламентируется Федеральным законом от 27 мая 1996 года № 57-ФЗ «О государственной охране» (с изменениями и дополнениями). Сразу оговорюсь, что СБП (глава с сентября 2013 года генерал-майор О. Климентьев) и УЛО – два совершенно разных подразделения ФСО РФ. Да, цель у них общая – обеспечение охраны и защиты президента и первых лиц государства. Но они совершенно разнятся по структуре, внутренним задачам и способу их выполнения. По большому счету СБП – это один из самых отлаженных, наряду с СВР и ФСБ, субъект оперативно-разыскной деятельности. Но в отличие от своих «собратьев» СБП ориентирована на совершенно иную «целевую аудиторию». Ее деятельность затрагивает процессы как внутри страны, так и за пределами России. А основная задача – предотвращение насильственного свержения власти, попыток изменения конституционного строя и пр.
Однако, конечно, самым «близким к телу» является Управление личной охраны, унаследовавшее дела 18-го отделения 1-го отдела Девятого управления охраны КГБ СССР. В его задачи входит не только охрана главы государства, но и его ближайшего окружения, родственников, людей, занимающих самые высокие посты в стране, ну и конечно же охраняют они и первых лиц иностранных держав, находящихся с визитом в России. Непосредственным поводом к формированию 2 мая 1866 года специальной «охранительной» (негласной) команды Третьего отделения собственной е. и. в. канцелярии стало первое покушение на императора Александра II, совершенное 4 апреля 1866 года.
Это событие показало, что, несмотря на усилия многочисленных ведомств, эффективность существовавших подразделений государственной охраны оказалась на деле невысокой. Конечно, сам факт покушения на императора повлиял на персональный состав силовых ведомств, связанных с организацией охраны Александра II. Шеф жандармов В.А. Долгоруков 8 апреля 1866 года подал в отставку. В его личных мемуарах упоминается, что он заявил: «Пусть вся Россия знает, что я уволен за неумение охранять моего государя». Как мы видим, самокритики у главы госбезопасности Российской империи было с избытком, а вот таланта организовать отлаженную систему охраны первого лица государства не хватило, по большой части из-за чистоплюйства и незнания методов оперативно-агентурной работы среди населения.
После отставки В.А. Долгорукова к руководству Третьим отделением пришел весьма прагматичный и малоразборчивый в достижении поставленных задач П.А. Шувалов. Он восемь лет возглавлял политическую полицию Российской империи. По свидетельству современников, это был жесткий и умный вельможа, пользовавшийся значительным влиянием при дворе и умевший заставить уважать его и принятые им лично решения. Он имел опыт рутинной полицейской работы, а его «спокойствие и самообладание давали ему то, что так редко приходится встречать в наших государственных людях, – умение слушать и задавать вопросы, а это на посту шефа жандармов, очевидно, было главное», – утверждал в своих воспоминаниях П.А. Валуев.
Петр Андреевич Шувалов – генерал-адъютант, генерал от кавалерии, член Государственного совета, шеф жандармов и начальник Третьего отделения. За свое огромное влияние на Александра II и крутой нрав получил характерное прозвище Петр IV
2 мая 1866 года Александр II утвердил проект и штаты нового подразделения правительственной охраны. Уже 4 мая 1866 года П.А. Шувалов отчитался перед царем о создании костяка «охранительной команды» и ее возможных методах оперативно-агентурной и боевой работы. Первым командиром этого спецподразделения правительственной охраны стал надворный советник Н.Е. Шляхтин, служивший прежде в Москве полицейским приставом и отличавшийся обширным штатом завербованных осведомителей. Его помощниками назначили капитана жандармерии Н.М. Пруссака, служившего прежде начальником жандармской команды в г. Ревель (сейчас г. Таллин), и поручика А.И. Полякова, ранее служившего в варшавской полиции. Принципиально важным стало привлечение на службу штатных секретных агентов, которым можно было доверять и не бояться их перевербовки. Ими были назначены мещанин И. Кожухов (агент Третьего отделения с 1857 года), отставной губернский секретарь А. Новицкий и рижский гражданин И. Кильвейн. Нижних чинов набрали сначала 20 человек, но к концу мая охранную команду Третьего отделения полностью укомплектовали «нижними чинами»… П.А. Валуев в данном случае упоминал, что уже летом 1866 года, во время отдыха царя в подмосковном имении Ильинском, Александра II серьезно рассердило то, что он впервые увидел «переодетых агентов Шуваловской охраны везде, где Государь гулял… Но граф Шувалов, взявшись за свое дело серьезно, не смутился этим впечатлением Государя и завел действительно умную полицию, способную охранять везде, как в Петербурге, так и в Ливадии».
Градоначальник Петербурга Ф.Ф. Трепов лично составил «Положение об Охранной страже» и инструкцию для ее чинов. В разработанном к середине мая 1866 года проекте инструкции с бюрократической дотошностью в тридцати параграфах регламентировался порядок несения охранной службы, правила поведения стражников при организации наружного наблюдения. В инструкции определялась даже форма примерных ответов на вопросы об императорской фамилии вплоть до «особо вежливого, но непреклонного отношения к дамам при их желании приблизиться к императору». В этом документе указывалось, что охранная стража «пребывает постоянно там, где изволит присутствовать государь император или члены императорской фамилии». Так, «в садах, где августейшие особы изволят прогуливаться», стражники обязаны заблаговременно осматривать «аллеи и места, по которым обыкновенно прогулка бывает» и «обращать внимание на то, не скрывается ли кто-нибудь в клумбах, кустах или за деревьями и постройками». «При отсутствии публики» полагалось «держаться на значительном расстоянии, дабы не обращать на себя внимание», а в случае «появления публики» необходимо задержать лиц, которые, «пробираясь сквозь толпу, стараются приблизиться к высочайшим особам с подозрительными намерениями», а также «лиц, заметно переодетых в платье крестьянское или другое, несообразное с их наружностью и, очевидно, одетое с какой-нибудь предубедительной целью». В мае 1866 года всем сотрудникам охранной стражи выдали пронумерованные служебные удостоверения, напечатанные на бумаге с водяными знаками, в которых указывалось, что «предъявитель сего состоит при III Отделении». Сотрудники правительственной спецслужбы охраняли царя в статском платье, на которое выделялись специальные средства, и лишь «в особых случаях» малая часть охраны могла быть «наряжена» в форменную одежду. В инструкции подчеркивалось, что стражники «должны держать себя так, чтобы на них не было обращено внимание общества». Они не должны никому сообщать о своих обязанностях, «когда им необходимо содействие наружной полиции, они предъявляют только свои особые билеты, которые отнюдь не передают никому под страхом самой строгой ответственности».
Особое значение при охране персоны Александра II в Зимнем дворце, Царском Селе, в поездках по стране, а также на отдыхе в Ливадии играл так называемый собственный его императорского величества конвой (далее в тексте СЕИВК), воинское подразделение в составе двух эскадронов (в эскадроне 100–120 человек). У кабинета государя стояли всего лишь унтер-офицер и два казака. И только во время приемов и балов в охрану царя назначались из конвоя «для снятия пальто» семь нижних чинов. Одно время командовал конвоем флигель-адъютант полковник Петр Романович Багратион, а в 1858–1864 годах – генерал-лейтенант Дмитрий Иванович Скобелев, отец Белого генерала Михаила Дмитриевича Скобелева.
Основным этническим ядром конвоя были казаки из Терского и Кубанского казачьих войск. В конвое также проходили службу черкесы, ногайцы, другие горцы-мусульмане Кавказа, азербайджанцы (команда мусульман, с 1857 года четвертый взвод лейб-гвардии Кавказского эскадрона), грузины, крымские татары, другие народности Российской империи. Официальной датой основания конвоя считается 18 мая 1811 года. 30 апреля 1917 года, по решению и декрету Временного правительства, СЕИВК был расформирован и отправлен по домам, а некоторые офицеры данного формирования составили костяк кавказской конной туземной дивизии (так называемый Кавказский туземный конный корпус), или Дикой дивизии, участвовавшей в Гражданской войне на стороне А. Деникина и А. Колчака.
При отдыхе Александра II и других монархов в Крыму основные обязанности СЕИВК были следующие:
1. Охрана внешнего периметра резиденции Ливадия.
2. Охрана внутреннего периметра резиденции Ливадия на территории лесопарковой зоны и во дворце вместе с охранной командой Третьего отделения.
3. Зачистка трассы от посторонних лиц и конных экипажей перед и во время следования эскорта Александра II.
4. Устройство мобильных засад в пути следования эскорта для блокирования лиц с террористической направленностью и профилактика отслеживания потенциальных информаторов, следящих за маршрутами царской четы.
5. Блокирование агрессивных толп людей, разбор завалов и связывание встречным боем террористических групп из организаций «Народная воля» и «Земля и воля».
6. Эвакуация императора Александра II при попытках террористических актов с места нападения, а также подмена лошадей в карете при случае их гибели во время взрыва или стрельбы.
Часто у людей несведующих возникает вполне законный вопрос: а часто ли монаршие особы Российской империи пребывали на отдыхе в имении Ливадия? Так как я начал повествование с родоначальника госдач в Крыму, а именно с Александра II, то на данный вопрос ответить можно следующим образом. Повторно, то есть после лета 1866 года, августейшая семья приехала лишь через два года, в июле 1869-го. Путешествовали Романовы сначала поездом до Одессы, потом по Черному морю до Севастополя, а уже от него до Ялты. Обращу внимание читателей на тот факт, что только в 1863 году в Петербурге решили провести из Одессы в Балту (город районного значения в Одесской области Украины, административный центр Балтского района) стратегически важную железную дорогу на государственные средства. Одной из главных целей прокладывания данной железной дороги, кроме доставки войск в южные регионы империи, было укорачивание маршрута следования Александра II с семьей от Санкт-Петербурга до имения Ливадия.
Лейб-гвардии Кавказский казачий эскадрон СЕИВ конвоя. Обер-офицер в обыкновенной форме. Ливадия, 1864 год
Для управления строительными работами прислали барона Р.Ф. фон Унгерн-Штернберга, поручив общее руководство проектом губернатору края – генерал-адъютанту П.Е. Коцебу. 4 мая 1863 года состоялась торжественная закладка Одесско-Парканской железной дороги, а затем началось сооружение ширококолейной ветки от Раздельной до Балты. В декабре 1864 года, на основании высочайшего указа Александра II, Одесско-Балтскую железную дорогу начнут прокладывать по новому маршруту – через Кременчуг до Харькова. В 1869 году летнюю резиденцию Ливадия посетил наследник династии Романовых – великий князь Александр Александрович (будущий император Александр III, отец Николая II) с супругой Марией Федоровной.
Наследник поселился в специально построенном для него дворце, который ему очень понравился и на долгие годы стал любимым местом отдыха. Здесь царская семья могла расслабиться от бесконечных официальных мероприятий и строгого церемониала Северной столицы. Последний раз Александр II был в Ливадии летом 1880 года, до его трагической гибели в марте 1881 года оставалось всего полгода. В 1891 году территория царской резиденции в Ялте увеличилась за счет Ореанды, приобретенной у наследников великого князя Константина, и достигла 380 га. Все вышеназванные приобретения были оформлены на баланс Министерства императорского двора и уделов и официально числились государственной собственностью, а точнее, собственностью дома Романовых. Тут я внесу ясность и сделаю небольшую сноску по теме, разъяснив читателю, что именно за организации в XIX веке курировали государственные царские резиденции в Российской империи и как точно они назывались.
Министерство императорского двора и уделов было образовано высочайшим указом Николая I от 22 августа 1826 года путем объединения ряда разных по назначению учреждений, существовавших ранее и обслуживавших главу государства и чету Романовых. В настоящее время полным аналогом ранее существовавшей правительственной структуры является Управление делами Президента РФ, во главе которого стоит А.С. Колпаков. Министр императорского двора и уделов находился в непосредственном подчинении императора, являлся одновременно и министром уделов, руководившим Департаментом уделов, а также управляющим кабинетом е. и. в.
Как понятно из вышеприведенного текста, в структуру Министерства императорского двора и уделов, ведавшего всем движимым и недвижимым имуществом четы Романовых на территории Российской империи, входил Департамент уделов, фактически исполнявший роль Хозяйственного управления при дворе е. и. в.
Во времена СССР продолжателем традиций этой организации стало АХО ВЦИК/ХОЗУ ЦИК/СНК/Совета министров, которое по своему штатному расписанию, структуре и задачам полностью было скопировано с царского Департамента уделов секретарем Президиума ЦИК А.С. Енукидзе.